— Да. Мариам очень злится, когда он начинает говорить о расе, но Нильс говорит, что она просто злится, потому что она динарского типа, а они уступают нордикам.

Робин рассмеялась вместе с ним, хотя ей это не показалось очень смешным.

— Однажды Нильс сказал одному старику в инвалидном кресле — это была вечеринка по случаю окончания семестра, у нас они постоянно проходят, любой повод — что он классический альпиец. Это настоящая внутренняя шутка для Норт-Гроувс, потому что любого, кто не нравится Нильсу, он называет альпийцем, типа. Alpine — это в основном код для “скучного засранца”. Мелкий буржуа, узколобый.

Робин, которая размышляла, мог ли предполагаемый альпиец быть Иниго Апкоттом, рассмеялась как раз вовремя.

Но самое смешное, что этот старик знал книгу, из которой Нильс писал, ха-ха-ха, поэтому он знал, что Нильс говорил, что он обычный, вялый и все остальное, что присуще альпийцам. Почему ты не пьешь свое вино?

— Я пью, — сказала Робин, делая глоток. — Так человек в инвалидном кресле сказал: “Как ты смеешь называть меня вялым и узколобым”?

— Нет, он сказал, — Пец перешел на тон напыщенного возмущения, — Расовые теории мистера Уорревера — старого фашиста — полностью дискредитированы, — и укатил. Позже я поссорился с тем же парнем из-за “Битлз”, после чего он сказал своей жене, что пора уходить, и укатил оттуда, и больше мы его не видели, ха-ха.

— Кому из вас нравились “Битлз”, а кому нет? — спросила Робин.

— О, нам обоим они нравились, — сказал Пез. — Битлз, да? Я уже не помню, как мы к этому пришли, но в итоге мы поспорили о том, на каком альбоме есть песни только Маккартни и Леннона. Я был прав, — сказал Пез. — Hard Day— s Night. Быть родом из Ливерпуля и любить “Битлз” — чертово клише, но…

Он оттянул вниз горловину футболки, обнажив тонкий кружок рисунка, идущий вокруг основания его сильной шеи. Робин наклонилась поближе, чтобы прочитать, и быстрым движением головы Пез поцеловал ее.

За всю свою жизнь у Робин Эллакотт побывали во рту всего двое мужчин: ее муж, с которым она начала встречаться в семнадцать лет, и мальчик, с которым она встречалась в пятнадцать, чьи поцелуи были небрежнее, чем у ее семейного лабрадора. На долю секунды она напряглась, но Джессика Робинс не была Робин Эллакотт: у нее были все те парни, которых не было у Робин; она была на Tinder; она посещала лондонские клубы со своими подружками, поэтому Робин ответила ему взаимностью с притворным энтузиазмом, а Пез запустил руку в ее волосы, чтобы удержать ее голову неподвижной, его губы плотно прижались к ее губам, его язык работал у нее во рту так, что она почувствовала вкус недопитого пива и горячее дыхание Пеза на своей верхней губе.

Когда она решила, что с Джессики — у которой был весь тот опыт, которого не хватало Робин, но которая не была слабой — уже достаточно, она отстранилась, и Пез отпустил ее, проведя рукой по парику, который, к счастью, был сделан из человеческих волос. Робин пришлось оправдывать расходы, когда она покупала его, но она сказала Страйку, что вблизи синтетические парики просто не такие.

— Ты чертовски великолепна, — сказал Пез хриплым голосом.

— Я просто пыталась прочитать твою татуировку, — скромно ответила Робин.

— Становится трудно быть кем-то, Но все в твоих руках, для меня это не имеет большого значения, — процитировал он. Strawberry Fields Forever. Она проходит по всей задней части моей шеи.

— А для тебя это не имеет большого значения? — спросила Робин, думая, как лучше втянуть это в разговор.

— Не очень, — сказал Пез. — А что? Тебе нравятся мужчины, которые водят большие машины и зарабатывают большие деньги?

— Нет, они надоедают мне до смерти, — сказала Робин, и Пез разразилась смехом. Если бы это было настоящее свидание, подумала Робин, в то время как ее сердце учащенно билось от нервов и волнения, она бы справилась на отлично. — Итак, как ты оказался в Норт Гроув?

— Я был здесь однажды ночью и познакомился с парнем, который жил там, когда мне было трудно платить за квартиру. Он уже уехал, но он сказал мне, что у них есть свободная комната. Я пошел и познакомился с Нильсом, я ему понравился и он сказал: “Да, присоединяйся к нам”. С тех пор я там и работаю. Где ты живешь?

— В Кентиш-Тауне, — сказала Робин, которая уже подготовилась к ответу.

— Да, Зои сказала мне, что ты живешь рядом с ней, — сказал Пез. — Одна?

— Нет, у меня две соседки, — сказала Робин, преследуя цель пресечь любые предположения о том, что они уединятся в ее квартире. — Нильс сказал, что Зои сегодня заболела.

— Правда? — спросил Пез без особого интереса. — Ну, у нее анорексия, типа. Никогда не ест. Типичная фанатка Чернильно-Чёрного Сердца.

— Что ты имеешь ввиду?

— Они все долбанутые, те, кто действительно в этом разбирается. Ищут что-то, типа. Самоповреждение и все такое. Почему ты не пьешь свое вино?

— Я пью, — сказала Робин, хотя на самом деле она сделала всего три глотка, в то время как Пез почти допил свою пинту. — Я не большой любитель выпить.

— Мы должны что-то с этим сделать, — сказал Пез.