— А ты раздобрела.

— А ты раскозлел! — обнимаю себя руками, чтобы прикрыться, и уверенной походкой двигаюсь в его сторону, чтобы выйти на воздух. Нахождение с ним в таком тесном пространстве становится невыносимым.

— Раскозлел? — хохочет этот хам. — Это что-то на мексиканском?

Мы оба замираем напротив друг друга. Уверена, мы вспомнили одно и то же. Тот день, когда у нас всё началось возле той кофейни. Дышим друг на друга, как два быка на корриде, общаясь на каком-то ментальном уровне.

Иногда взгляды говорят громче слов, а наши сейчас не говорят…

Они кричат, вопят и рвут мне душу. Первая прекращаю этот бессмысленный поединок и, отвернувшись, выхожу за дверь.

***

Брайан

Не думал, что мне будет чертовски сложно держать себя в руках. Самоконтроль повернулся ко мне задом и свалил в неизвестном направлении, оставляя тет-а-тет с моим проклятьем в лице ведьмы, что сидит сейчас рядом со мной, источая свои колдовские чары.

Руки чешутся обхватить шею Кассандры ладонями и сжать как можно крепче, чтобы ей было невыносимо дышать, и она умоляла меня о пощаде. Хочу, чтобы она боялась меня, а не смотрела с таким откровенным вызовом, прекрасно зная, что ей за это ничего не будет. Хочу изгнать из её глаз ту девчонку, в которую меня когда-то угораздило втрескаться, чтобы не чувствовать к ней ничего, кроме ненависти или хотя бы равнодушия. Да вот только чем больше я вывожу Кассандру на эмоции, тем сильнее это заводит меня самого. И кого я наказываю, спрашивается?

Сидит в полуметре от меня и пыхтит от злости, словно утюг в режиме отпаривания. Даже боковым зрением мне видно, как её грудь высоко вздымается и опускается в такт этому пыхтению, и это не даёт мне нормально сосредоточиться на дороге. А ведь она ещё не знает, что какое-то время нам предстоит жить в моём доме, и ей придётся играть другую роль.

За восемь лет её фигура изменилась. К несчастью для моей выдержки, Кассандра приобрела аппетитные формы. Это я успел заметить ещё в автобусе, пока разглядывал её стройные ноги, только слегка прикрытые шортами в их верхней части. Она стала ещё сексуальнее, а её округлые бёдра меня вообще сведут в могилу, если будут постоянно мелькать перед моим носом.

— Кто был в том мешке?

Даже удивлён, что она спрашивает об этом только сейчас. Похоже, отошла от шока.

— Проститутка, умершая от передоза.

Молчит. Наверняка думает, о чём ещё бы спросить. У меня тоже появилось не меньше тысячи вопросов, но ни один ей не задам, потому что не стоит ковырять уже зажившие шрамы. Ни к чему это.

— У тебя в заначке всегда есть лишние трупы?

Чёрт, хочу засмеяться от её вопроса, но не могу себе этого позволить. Я должен производить устрашающее впечатление, а не выглядеть добродушным простачком. За последний час она умудрилась рассмешить меня дважды, и меня это, пиз***ц, как напрягает. Это нормально смеяться от того, что тебя назвали козлом?

— Лишних нет, но кое-кто очень напрашивается им стать, — отвечаю я раздражённо, чтобы снова свести наше общение к формату «плохой коп и несчастная жертва».

К моему удивлению, она перестаёт со мной пререкаться. Неужели испугалась? Замечательно. Именно этого я и добиваюсь.

— Что будет дальше, Брайан? — интересуется Кассандра устало, пока мы стоим в небольшой пробке.

Вздыхаю, взъерошивая свои отросшие волосы, потому что на её вопрос у меня больше нет ответа. Я совершил одну (а, может, и не одну) охренительную ошибку, и пути назад уже нет.

— Какое-то время поживёшь под моим присмотром.

— Почему под твоим?

— Потому что я тебя вроде как убил и несу ответственность за твоё… тело, — кошусь на неё, подмечая её нервозность. Видно, не одному мне тяжко.

— И почему ты этого не сделал по-настоящему?

Я ждал этого вопроса. Понимаю, как это выглядит в её глазах. Она или рассчитывает на то, что я по-прежнему по ней сохну, или не верит, что я — один из них. Как ей объяснить, что передо мной не стоял выбор? Будь на её месте любой другой человек, поступил бы так же. Я — не убийца в профессиональном смысле этого слова. У нас принято называть этот процесс «ликвидированием», и уж точно он не касается гражданского населения. Но она не должна этого знать. Пусть и дальше считает меня уродом, вставшим не на тот путь. Так будет проще для всех нас, поэтому произношу следующие гадкие слова:

— Не захотел пачкать руки.

Краем глаза замечаю, как её грудь замирает. Она перестаёт дышать, и я вместе с ней. Снаружи — бесстрастная маска, а внутри я подыхаю от собственной желчи, которой хочу отравить её так же, как она это сделала со мной.

***

Спустя пять часов, в течение которых мне удалось даже вздремнуть, мы покидаем дом знакомой парикмахерши, которая превратила Кассандру в кудрявую путану из знаменитой «Красотки». Она и без того выглядела, как стерва, благодаря злющему взгляду, а сейчас и вовсе дышит огнём, потому что я ей поведал о своём плане на ближайшее будущее. По нашей легенде, Кассандра — дальняя родственница Халка, приехавшая из Мексики в поисках работы. Её новая причёска не должна оставить сомнений в её национальности.