Накинув куртку, я вышла на улицу. Пасмурная погода. Низкие тучи. Осень. Желтая листва на деревьях, красная листва на кустах. Все еще зеленая трава и засохшие сорняки, которые росли везде. Огород был сильно заросшим. Шесть соток земли заполняли репей, лебеда и крапива. Две старые яблони клонили ветви почти до самой земли. Высокие и широкие кусты смородины были необъятными. Колючие ветки крыжовника валялись на земле среди крапивы. Я смотрела на огород и чувствовала какую-то тоску, которая появляется в заброшенном месте. Сразу приходят мысли о безнадежности и роке. О том, что не получится изменить. Стоило оглянуться на дом, как эта тоска увеличивалась. Старые стены с облупившейся краской, шиферная крыша, покрытая мхом — избушка из сказки, а не дом.

На углу участка росла высокая береза. Маленькие листочки падали на землю, заросшую лебедой и репейником, цепляясь за них, как новогодние шары цеплялись за ветки елок.

Розы я нашла с трудом. Они росли на обычной грядке. Рядом рос огромный куст флокс. Белые флоксы почти полностью отцвели и теперь стояли с мрачными шапками, напоминая об осени.

Я поймала себя на мысли, что хочу срезать мрачные шапки и привести кусты в порядок, чтоб увидеть, как весной появятся свежие цветы. Новые, красивые цветы, дарящие радость и настроение.

Идти вглубь сада я побоялась. В моем платье я легко бы поцарапала ноги или разбила бы колени, споткнувшись об вьюнки, которые цеплялись небольшими арками за лебеду. Бегло взгляда было понятно, что здесь предстоит много работы. Слишком много для Тима. Я не верила, что он с ней справится.

Здесь нужны были инструменты. Перчатки. Что еще? Я пыталась придумать, что нужно саду, но мысль терялась. Сильная рассеянность и ощущение ваты в голове мешали думать. Путаность. И зачем мне думать о саде? Достаточно обрезать розы и флоксы. Только для начала надо было из квартиры принести вещи, которые было бы не жаль испачкать. А еще надо было съездить на работу…

К трем часам дня я разобралась со всеми делами. Нашла товар, который не могла найти напарница. Прошла проверку пожарной безопасности. Все было нормально. И после этого я вернулась в дом. Варить кашу псу не хотелось, поэтому дала ему кость, а сама пошла в сад. Не знаю почему, но меня манил этот дикий и заросший участок. Я нашла у Тима секатор. Стала обрезать померзшие и высохшие стебли роз. Обрезала флоксы, разделив огромный куст на несколько частей и посадила его напротив грядки с розами. Получилось, что тропинка до бани теперь была в цветах. После этого я начала очищать участок от сухой травы и сорняков. Вроде не такая уж сложная работа, только требовалось нагнуться, подняться, сложить в кучу. Прям физкультура. Настоящий фитнес.

Когда-то я хотела начать ходить в тренажерный зал. Сделать себе красивую фигуру. Но все меня останавливали сомнения. Я предложила Рите ходить со мной на пару. На что Рита только рассмеялась. Она не видела меня на беговой дорожке. И не понимала, зачем мне это нужно, раз я все равно решила, что с меня хватит попыток наладить личную жизнь.

Наладить личную жизнь. Интересная фраза. В моем понимание личная жизнь заключалась не в наличие мужика под боком, а белом платье. Красивом белом платье, с пышной юбкой, белой фатой и розочками на прическе. Когда я поняла, что этого не будет, то решила, что больше незачем следить за фигурой, которая с возрастом так и норовила расплыть. Я решила не доводить себя до критичной отметки, старалась сидеть на облегченной диете, но все это делала без лишнего фанатизма. А сейчас я упахивалась на чужом участке.

— Добрый день. Много вам тут работы предстоит, — услышала я женский голос. Пришлось разгибать спину и смотреть, кто меня окликнул. Соседка с левого края стояла в рабочей куртке защитного цвета и в серой шапке. Она подошла к самому забору и положила на него руки. С нашей стороны участка сорняки были высотой с забора.

— Добрый, справимся, — ответила я.

— Вы купили или снимаете?

— Купили, — ответила я, поглядывая на женщину. Ей было лет сорок. Считай моя ровесница. С суровыми крупными морщинами на лице, делающих ее лицо похожим на гранитную маску.

— А мы тоже решили тут дом приобрести. Весной. С дочерью на пару. Вложили наши средства, ее, плюс материнский капитал и вот обзавелись усадьбой. Говорят, что здесь район будут развивать.

— Может и будут. Слухи об этом давно ходят, но я бы им не верила. Еще десять лет назад обещали расселить наши бараки, а воз и ныне там.

— Вы из этих мест?

— Да. Всю жизнь прожила.

— А мы с Красноярска сюда перебрались. Мужу работу неплохую предложили, вот и рванули сюда. Все равно там у родителей жили. Меня, кстати, Таней зовут.

— Маруся, тьфу, Маша, — ответила я.

— Чего, нормальное имя. Маруся. Красивое. Я дочку так хотела назвать, но муж настоял в честь бабки, Настей. Сказал, что вторую дочку точно я назову, но не получилось. А вот у Насти только мальчишки выходят. Зато аж сразу трое.

— Три богатыря, — я не сдержала улыбку.

— Не говори. Хотя сейчас они напоминают малолетнюю банду, которые только и делают, что думают, как напроказничать, — ответила Таня.

— Я пока к внукам не готова. Да и рано еще.