— Грёбаные предсказатели! — прорычал Маиран, пиная какой-то рюкзак. Внутри мешка что-то жалобно звякнуло.

Искра вздрогнула. Она ожидала такой реакции от Дона. Но не от Маирана. Что же сейчас выкинет огородник?

— Почему она промолчала? — жалобно провыла Лина. — Почему-у-у?

Искра поняла, что пришло время вмешаться, пока Лина не получила каких-нибудь не тех ответов.

— Лина, есть только одна причина, по которой предсказатель может промолчать, увидев в вероятностях впереди что-то подобное, — Искра почувствовала на себе далеко не один внимательный взгляд. Ей понадобилось набрать побольше воздуха, чтобы решиться высказать эту мысль. — Остальные исходы были ещё хуже.

Рысь сидела рядом с Короном, обхватив колени руками. В голове была звенящая тишина. Возможно, она ударилась, когда пыталась отцепить его от Жинги. А, может, просто эмоции от новых кусочков этой мозаики. Было немного стыдно от того, что она не успела остановить Корона. Расслабилась? Или устала? Хорошо, что Арн вмешался. Эльф и сейчас стоял неподалёку, сторожил их, пока Ависар занималась Жингой.

— Ненавижу свой Орден, — предсказательница сказала это так тихо, что слова казались лишь дуновением ветра. Но Арн повернул голову, значит ей не показалось. — Ненавижу.

— Не смей жалеть, — одёрнула её Рысь. Слова прозвучали даже резче, чем ей хотелось бы. Жинга вскинула голову, Ависар испуганно обернулась. — Не смей жалеть, — повторила Рысь. — Ты выбрала, потому что так было надо, а не потому, что тебе хотелось.

Какой бы эгоистичной ни была Жинга, она не поступила бы так ради собственной выгоды. Что-то там было, в тех исходах, в которых Юна была жива. Рысь не хотела знать, что именно.

— Не хочу выбирать, — глухо, с отчаяньем проговорила Жинга.

— Нам всем приходится, — пожала плечами Рысь.

— Пора собираться, — сказал Арн, смотря в том направлении, куда ушли люди.

Рысь кивнула и встала. Ноги будто бы не хотели слушаться. Но им придётся.

— Советую тебе не попадаться на глаза Корону, — Рыси не хотелось проверять, сможет ли она его удержать в следующий раз.

Жинга понятливо кивнула и поспешила удалиться, как только Ависар её выпустила. Арн пошёл за ней следом. Охраняет. Хорошо.

Корон проснулся от того, что его потрясли за плечо. Его тут же прошиб холодный пот. Юны не было поблизости. Он вообще её не чувствовал. Корон сел, озираясь по сторонам, пытаясь понять, что происходит. Сердце стучало так, что кровь шумела в ушах.

И тут он вспомнил.

Корон обхватил голову руками. Ему хотелось кричать, но он не мог. Он весь был поглощён ужасом.

— Корон, надо идти, — сквозь пелену кошмара проник настойчивый голос Рыси. Она трясла его за плечо.

Куда идти? Зачем? Ничего не имело смысла. Но девочка не сдавалась. Она толкала и тянула его, пока он не встал на ноги. Корон посмотрел на свои руки. Они были перебинтованы.

Рысь подтолкнула его, заставляя идти вперёд. Он сделал шаг и потерял равновесие, запнувшись. Рысь поймала его за одежду на спине, помогла устоять на ногах. Почему она не может просто оставить его в покое? Её настойчивость вызывала тупое раздражение. Он так хорошо спал. Не было в этом сне ни мыслей, ни ощущений, ни снов. Только блаженная темнота. Он мог бы лечь и заснуть снова. Но вместо этого делал шаг за шагом.

И вдруг на каком-то шаге он вспомнил. Вспомнил, почему перед выходом Рысь его будила. До этого он не понимал, когда это он успел лечь спать. Корон остановился и заозирался в поисках Жинги. Но её не было.

— Нет, — твёрдо сказала Рысь и подтолкнула его, чтобы он шёл дальше.

Корон покорился. Всё равно ему не дадут до неё добраться. Но они не смогут держать их порознь вечно. Рано или поздно…

Она прощалась. Она прощалась. Эта мысль вспыхивала с каждым шагом. Неумолимо, постоянно, как волны, находящие на берег. Она прощалась. Перед глазами была картина того, как Жинга хвалит Юну, и псица виляет хвостом, в восторге от такого внимания. Она прощалась. Когда гладила Юну по голове. Когда чмокнула её в нос. Прощалась. Прощалась.

А ему она этого не позволила. Он не смог даже попрощаться. Юна была для него всем. На самом деле он не понимал раньше, насколько. Ему казалось, что он знает после случая с Керлешем и намордником. Нет, не знал. Он начал понимать только теперь. Его без Юны просто не было, не было и всё. И он даже не смог с ней попрощаться. Жинга не дала. Не позволила ему этой привилегии. Сама попрощалась. А ему не разрешила.

И тут из глубины его существа, продираясь сквозь боль, робко выглянул тот Корон, который внимательно слушал учителей и запоминал всё, что происходило вокруг. Оказывается, он не умер. Просто спрятался на время. И сейчас он выглянул. Робко, осторожно, как одним глазом выглядывают через проталину в замёрзшем окошке.

А ты вошёл бы в то ущелье, если бы знал, чем это закончится?

Корон застонал. Это был дурацкий вопрос. И от него было больно. А что, так ли уж необходимо было туда входить? Почему? Свет клином сошёлся на этой тропе, ведущей между двумя скалами, некогда увенчанными конскими головами? Почему они вообще должны был туда идти?

Корон, слушающий учителей, трусливо спрятался. У него не было ответа. И снова вместе с шагами разум раз за разом захлёстывали одни и те же мысли.

Она знала. Она прощалась. Она не дала проститься ему.