Шрифт:
– А семь лет назад как дело было?
– Так, – Бекбулатов закрыл глаза и принялся теребить бороду, – я тогда собирал материал о девочках-побирушках, что по деревням ходят и песни поют разные жалобные. Одна такая девочка как раз вела меня к их стоянке. Но мы засветло не успели дойти и заночевали на полянке одной. Девочка под дубом огромным, а я на другом конце поляны спал в своем мешке. Наверное, это меня и спасло, не увидел меня оборотень! Так же слетел он сверху и растерзал ту несчастную девчушку. Но когда я пришел в их стоянку, то сказал, что медведь ее задрал.
Бекбулатов по очереди сунул в ноздри табак, и из его глаз тут же покатились слезы. Муромцев перевернул лист и спросил:
– А выглядел он как медведь? Ну, лапы, морда?
– Да, – ответил Бекбулатов. – Обычный медведь, слегка волшебный, конечно. Но ходил он как человек.
Глава 25
Муромцев вышел в коридор, еле сдерживаясь, чтобы не застонать от боли в голове. Пульсирующие волны накатывали одна за другой, и Роман потянулся в карман за порошком, который ему выписал в больнице лечащий врач.
– Роман Мирославович! – услышал он за спиной.
Повернувшись, он увидел Рафикова. Сделав над собой усилие, Роман улыбнулся.
– Вам нехорошо? – участливо спросил Рафиков. – Пройдемте в бильярдную! Там сейчас никого нет и там вполне удобные кресла.
У Муромцева не было ни сил, ни желания сопротивляться, и он покорно поплелся за Рафиковым в дальний конец коридора, сжимая в кармане бумажный пакетик.
В бильярдной действительно было тихо, там царил полумрак. В центре комнаты стояли два стола для русского бильярда, а в углах было несколько кресел огромных размеров, в которые и сели сыщики.
– Однако, – сказал Роман, улыбнувшись, – бильярд в управлении! Разве время есть на это?
– Уверяю вас, Роман Мирославович, – ответил Рафиков, наливая воду из графина в стакан, – это самое тихое и непосещаемое место! Прежний начальник полиции был страстным игроком, вот он и выписал мастера из Петербурга! А у нас тут и играть толком никто не умеет! Разве что военные, так они в дворянское собрание играть ходят! У нас тут все же полиция, не каждому вход есть!
Рафиков подал Роману стакан с водой со словами:
– Выпейте уже лекарство, Роман Мирославович, не мучайтесь!
– Благодарю вас, – тихо сказал Роман, вытаскивая руку из кармана. – Как вы догадались?
– Я все же сыщик, – усмехнулся Рафиков, – хотя ваша команда и другого мнения! Да, да, не спорьте, Роман Мирославович! Я прекрасно понимаю свою вину в смерти Кольбина! Теперь вполне очевидно, что кто-то из тех, кто тогда находился рядом с нами в дворянском собрании, услышал мое опрометчивое заявление о том, что Кольбин составляет эти проклятые списки… Черт возьми, никто ведь не предполагал, что все настолько серьезно!
Рафиков встал и с силой катнул шар по зеленому сукну стола. Шар заметался от борта к борту и чуть не ударил заместителя полицмейстера по руке, которую он положил на стол.
– Естественно, – продолжил он, – мы все слышали байки Бекбулатова об оборотне, даже поначалу пытались провести расследование. Но по итогам все равно пришли к выводу, что девочек растерзал медведь. А Бекбулатов – вы посмотрите на него! Он же душевнобольной! Да и Кольбин такой же был. Два сапога пара! Вы ведь обоих их видели, разговаривали! Какой, к черту, оборотень? Как он летает? Выслеживает жертву с облаков, говорят! С воздушного шара или с аэроплана? Да и откуда они здесь могут быть, эти шары с аэропланами?! Нет, это чистый бред!
Роман, выпив порошок, молча слушал пламенную речь Рафикова, грустно сознавая, что помощник полицмейстера прав и он сам на его месте тоже не поверил бы ни Бекбулатову, ни Кольбину. Уж слишком фантастично звучали их показания.
– Так вот, Роман Мирославович, – продолжал Рафиков, – вероятно, что кто-то из тех, кто слышал меня, либо сам нанес Кольбину смертельные увечья в стиле этого «оборотня», заставив его замолчать навсегда, либо донес убийце о моих словах.
– А вот это уже ближе к реальности, – согласился Муромцев. Боль отступила, и он наконец смог сосредоточиться. – Прошу вас, продолжайте.
– Так вот, – Рафиков взволнованно заходил вокруг стола, толкая шары в лузы, – как я уже сказал, я неплохой сыскарь! И мне правда очень жаль, что с самого начала я с вами не нашел общего языка! Но и вы меня поймите: приехали какие-то непонятные питерцы, совершенно странная компания из раненого в голову отставного полицейского, священника из психической лечебницы и бывшего политического под надзором! И рассуждают про нападения беролака! Кто же таких всерьез примет?
– Да уж, – сказал Роман, улыбнувшись. – Однако пока наши подозрения были верны!