В субботу мы затеяли с Любавой печь хлеб. Раньше Любава пекла только для нас, а затем незаметно и для ведьмака Питирима и кузнеца Михея. Они то были совсем одинокие и жили постоянно в деревушке, а с появлением Ольки и для них с Агриппой. Теперь я помогала постоянно, Любаве уже было тяжело заводить много теста. Только мы закончили и вымесили тесто, я пошла чистить снег во дворе оставив саму выпечку на Любаву. На улице было хорошо морозно. Быстро вычистила двор и решила попробовать потренироваться с плетением волшебства, времени на тренировки у меня всегда было мало, и я пользовалась любым случаем. Но бывает, что иногда все идет не так, как хотелось бы. Я растянула плетение и влила в него много силы от души. Плетение вспыхнуло красным видимым пламенем, и я его не удержала. Получился выстрел как из рогатки, только попало мое плетение в магическую защитную стену рядом с нашим домом, раздался хлопок и в защите вокруг деревни… образовалась дыра, – я расстроилась. Питирим каждый день осматривал защиту и подновлял ее, а накануне он ушел в лес на охоту и сколько пробудет там неизвестно. Я же пока только больше портила, чем создавала и починить то, что разрушила, не могла. Посмотрела вокруг деревни все плотно засыпано снегом, дорога на Баево завалена сугробами, ну кто чужой до нас доберется? Тут и Любава меня стала домой звать, и я оставила все как есть. Нагоняй от Питирима будет конечно знатный, но переживу,– решила я.

Поздним вечером мы только поставили в печь последние листы с хлебом, как к нам в дверь постучали. На крыльце стояла незнакомая женщина похожая на снежную бабу. Вся в снегу, замёрзшая и без шапки, голова обмотана шарфом с наледью. Длинная дорогая шуба мокрая и в сосульках, сапоги на шпильках. Глядя на нее мы просто обалдели и онемели, как она в таком виде к нам пробралась через сугробы, да и повезло ей, что я дыру в заборе оставила, а то так бы и ходила около дома пока не замерзла. Незваная гостья была насквозь мокрая, и у нее зуб на зуб не попадал, говорить она не могла, только что- то мычала непонятное. Любава кинулась раздевать гостью, а затем потащила ее к печи, отогреваться. Губы синие, лицо от мороза и холодного ветра было красным и распухшим, наша гостья промерзла сильно. Я принесла теплый махровый халат и шерстяные гольфы. Растерла ей ноги и руки гусиным жиром и заставила переодеться и сверху закутала ее в легкое стеганое одеяло. Любава готовила горячий сладкий чай. Пока я помогала женщине переодеваться присмотрелась к ней. Около сорока лет, хотя нет, она старше – просто очень ухоженная. Дорогая одежда и белье, серьги и кольца явно не бижутерия, так сверкают только бриллианты. Я, перевела взгляд на лицо и стало понятно, почему она здесь. Правая сторона лица перекошена, а заболеваний явных не видно. Скорее всего, делала пластику лица и очень неудачно.

Питирим постоянно привозил книги и журналы на медицинские темы, и мы не так давно обсуждали с ним именно подобные вопросы. Питирим приводил примеры, когда знахарям или колдунам приходилось исправлять ошибки пластических хирургов, весьма недешево. А также Питирим предлагал мне подумать, что можно предложить новое, не прибегая к хирургии, – для особо "дорогих" клиентов. Да и что мне пора уже иметь своих пациентов, которые будут хорошо платить.

– Любаву уже не переделаешь,– повторял Питирим, – да и пусть. – Тебе тоже практика нужна постоянная и деньги тоже, на будущее. – И если у тебя появиться богатые пациенты, то не вздумай их бесплатно лечить, пора тебе уже за свою работу достойную оплату получать. – Кто ни будь да сюда доберется, а ты уж постарайся обработать правильно клиента и сделать его постоянным. – Набери несколько человек и занимайся ими за хорошую оплату. – Тебе скоро самостоятельно жить придется и нужно позаботиться уже сейчас на что ты будешь жить самостоятельно. – А, с Любавой я поговорю, и она все поймет, – закончил он разговор.

Я согласна была с Питиримом, тем более весной мне уже будет шестнадцать лет и сколько я еще проживу здесь в Чудной деревне. Два может три года, а потом нужно будет жить самостоятельно. Мы с Любавой не бедствовали, зарабатывали неплохо по сельским меркам. Любава даже что – то откладывала на будущее, но для самостоятельной жизни этого было мало.

Гостья согрелась и держа в руках кружку с горячим чаем стала о себе рассказывать, что зовут ее Алиса, а муж крупный чиновник в Тамбове. Сама Алиса никогда не работала следила за домом и детьми. И хоть ухаживала за собой, но возраст стал брать свое. С мужем отношения разладились, и он стал редко появляться дома, естественно, что у него появились любовницы. Алиса решила сделать пластику лица чтоб удержать мужа.

По мне так глупо, если в браке нет ни любви, ни уважения друг к другу – то, что не делай – не поможет. Но операция у нее прошла неудачно, и муж сразу же заговорил о разводе. Теперь с ней в обществе появляться ему было неловко. Алиса уже только у кого не была и за границей тоже, но врачи заверили, что ей помочь невозможно, и Алиса решила попробовать полечиться у знахарок или колдуний. Мы не первые к кому она обращалась. Услышала про Любаву знахарку от своих знакомых, родственница которых у нас лечилась И решила еще раз попытать счастье у нас. Проехать на своей машине с водителем с Баево они не смогли, ей там предложили переночевать и утром почистить дорогу к нам, но Алиса не стала ждать. Попробовали проехать сами, и машина завязла в снегу. Водителя она отправила за помощью в Баево сама пошла к нам и чуть не замерзла. Все рассказав она расплакалась, и Любава добрая душа поверив ей на слово стала хлопотать около нее.

Алиса много лгала, когда говорила, у меня в голове вспыхивали картины ее реальной жизни, эта способность у меня появилась не так давно. Раньше я только ложь чувствовала, а вот так картинками видеть стала совсем недавно. Опустив голову что бы не выдать случайно свои эмоции я сравнивала мысленно что вижу с тем что слышу, это было забавно. И пластику Алиса не для мужа делала, а для любовника. Просто до операции, все у нее было хорошо и комфортно. И тут впервые она оказалась в ситуации, когда за деньги не смогла получить нужный результат, и ей было страшно. Но боялась она только что останется без денег – это в ее голосе было самым искренним, даже детей она упомянула вскользь рассчитывая на жалость к себе. Дети уже были взрослыми, и она сильно в их жизни участия не принимала, занималась только собой, а растить их у нее были няньки и гувернантки. Мне же ее жаль совсем не было, она впервые оказалась в роли просительницы. А так по жизни, Алиса была эгоистичная, жадноватая и душевной добротой совсем не отличалась как, впрочем, почти все, кто привык к большим деньгам. Даже сейчас она была уверена мы ей поможем бесплатно, хотя деньги для нее проблемой не были. Ну, уж нет, я смогу ей помочь, но только если она будет платить.

– Что вы хотите от нас, – спросила я сухо, когда она закончила свой рассказ.

Алиса подняла голову и внимательно посмотрела на меня, слегка озадачено. Она поняла, что не понравилась мне, но не растерялась, этого у нее не отнять. Она сразу поняла я ей не поверила хотя и не ожидала этого.

– Я, не уверена, что вы мне сможете помочь, – она провела рукой по лицу сразу же став маленькой и жалкой, она умела и из своего несчастья выжать пользу. – Но я хочу сделать приворот на своего мужа, мне не нужен развод. И глядя мне в глаза тоже сухо сказала, – даже такой, я хочу жить, как привыкла, а после развода я буду жить почти в нищете. – И да я всю жизнь была рядом с мужем и не хочу, чтоб он меня выкинул как старую вещь.

Любава нахмурилась и отвернулась, она никогда не занималась приворотами, и я с ней была согласна. Приворот, это насилие над партнером и ни к чему хорошему никогда не приведет, тем более нам недавно пришлось лечить молодого парня. Мы немного все помолчали. Я видела, Любаве жалко ее чисто по-бабски, но отступишь раз и все, это будет постоянно, поэтому я решительно сказала.

– Приворот мы делать не будем и это даже не обсуждается. – А, помочь? – Может, и помогу я вам, сегодня я очень устала, да и поздно уже. – А, утром осмотрю вас, и мы решим, что можно сделать в вашем случае, и … сколько это будет стоить. – Сразу хочу вам объяснить бесплатных услуг не будет, а я могу для вас сделать многое. – Вы голодны?