Через два года после указанных событий и состоялось заочное знакомство Карла Великого и Оффы. В 789 г. Карл попросил у короля Мерсии руки одной из его дочерей для своего старшего сына Карла Юного [4] . Возможно, не желая предоставлять королю франков столь ценную заложницу без обеспечения каких-либо гарантий, Оффа отреагировал встречным предложением: одна из дочерей Карла Великого должна будет выйти замуж за его сына Экгфрита [5] . Последовал отказ Карла [6] , что вызвало период охлаждения отношений между Мерсией и Франкским государством. Результатом этого охлаждения стало взаимное эмбарго, наложенное на посещение англосаксонскими купцами континента, и Англии франкскими торговцами (EHD, 313, 775; Левандовский, 97; Garrison, 97–123; Levison, 94–131; Wallace-Hadrill, 1965–68, 118–142).

Мотивы разрыва имели не только матримониальную подоплеку. Оффе, судя по всему, казался подозрительным повышенный интерес, проявляемый королем франков к Британии, интерес, который выходил за границы Мерсии и касался как светских, так и церковных дел. И эти подозрения имели под собой определенные основания. Мало того, что Карл вел за спиной Оффы переписку с его зятем, королем Нортумбрии Этельредом I (EHD, 782–783); гораздо более серьезными в глазах мерсийского короля должны были выглядеть отнюдь не единичные случаи предоставления политического убежища во Франкском королевстве тем представителям англосаксонской, особенно кентской и уэссекской, знати, которые выступали против Мерсии. Так, например, между 789 и 795 гг. при дворе Карла находились будущий король Кента Эадберт II (796798 гг.) и дальний родственник еще одного зятя Оффы, короля Уэссекса Беортрика, будущий уэссекский король Эгберт (802–839 гг.) (EHD, 775, 781). Что касается англосаксонской церкви, то интерес к положению в ней был открыто продемонстрирован Карлом еще в 786 г., когда в состав папской миссии в Англию по его настоянию был включен франкский аббат Вигбод (EHD, 771).

Тем не менее, охлаждение между Карлом Великим и Оффой оказалось недолгим. Видимо, и тот, и другой вполне осознавали значение не только политических, но и торговых связей между своими странами, поскольку усилия к восстановлению отношений были предприняты практически немедленно. Хотя, как явствует из контекста письма 796 г., оно являлось ответом на послание Оффы (Documents, 497) [7] и, следовательно, инициатива возобновления отношений исходила от мерсийской стороны, большую активность все же проявил Карл Великий.

Очевидно, по его просьбе посредниками в урегулировании конфликта выступили Гервольд, аббат монастыря в Фонтане, и один из крупнейших интеллектуалов раннего Средневековья — Алкуин (ок. 735–804 гг.).

Как сообщает хроника монастыря Фонтане, составленная в 30-х гг. IX в., его основатель и первый аббат Гервольд в 788 г. был назначен королевским должностным лицом (rector) и в течение многих лет взимал налоги и пошлины в разных портах и городах, особенно в Квентовике (maxime in Quentawich). Наиболее вероятно, что эти сборы и пошлины носили торговый характер и были связаны, в первую очередь, с англо-франкской торговлей, поскольку в конце VIII столетия Квентовик был главным портом области Понтье, служившей своеобразными воротами для едущих в Англию из Франкского королевства и из Англии в Европу (Левицкий, 38–40). Во время выполнения своих обязанностей сборщика пошлин Гервольд, несомненно, имел широкие возможности контакта с англосаксами, прибывающими на континент. Более того, чуть ниже источник сообщает о том, что аббат Гервольд был связан тесной дружбой с королем Оффой и не раз выполнял дипломатические поручения Карла Великого, касающиеся Англии (Kirby, 174–175). Резонно предположить, что личный друг Оффы и, одновременно, крупный чиновник Карла не мог остаться в стороне от разрешения конфликта между ними, хотя конкретные его шаги в этом направлении остаются загадкой.

Более детально известны действия Алкуина. Англосакс, точнее, нортумбриец по происхождению, он в 782 г. стал ректором дворцовой академии, созданной по приказу Карла Великого, а затем аббатом монастыря Св. Мартина в Туре. К началу 90-х гг. он являлся ближайшим советником Карла и виднейшим деятелем начавшегося «Каролингского Возрождения» (Левандовский, 115–122; Фортунатов, 1941, 26–46; 1948, 5–48; Bullough, 93–125; Duckett, 1955). Наряду с этим, он сохранял тесные контакты со своей родиной [8] , и как нельзя лучше подходил на роль примирителя двух королей.

Уже в январе 790 г. Алкуин направил послание одному из своих учителей по монастырской школе в Йорке по имени Колку. Сообщая своему корреспонденту о последних событиях во Франкском государстве, он выражал опасение, что «разожженный дьяволом раздор» между королем франков и Оффой может серьезно ухудшить их отношения, и намекал на возможность своего участия в миротворческой миссии, которая, по-видимому, и состоялась в середине того же года (EHD, 774–775; Duckett, 68–69). Примерно в то же время в письме к архиепископу Кентерберийскому Янберту Алкуин постарался рассеять подозрения короля Мерсии относительно политических эмигрантов, находящихся при дворе Карла Великого. Отвергая мысль о том, что его господин намеренно укрывает у себя врагов Оффы, Алкуин объясняет его поступки исключительно желанием примирить беглецов с их королем (EHD, 776). Известны также два письма Алкуина самому королю Оффе. В первом, относящемся, скорее всего, к 792 г., он, называя мерсийского правителя «славой Британии», убеждал его окончательно примириться с Карлом. Во втором, написанном, видимо, уже на излете конфликта, Алкуин вновь указывал на самые дружеские чувства, которые питает его господин к королю Мерсии (EHD, 779–780, 782–783).

Наконец, не остался в стороне от урегулирования своих разногласий с Оффой и сам Карл Великий, который в 793 г. направил письмо преемнику Янберта на посту архиепископа Кентерберийского — Этельхарду (792–805 гг.), и епископу Линдсея — Кеолвульфу. Он просил обоих прелатов употребить свое влияние (силу которого, заметим в скобках, Карл явно преувеличивал) на мерсийского короля с тем, чтобы последний снял свою опалу с находящихся в изгнании во Франкском государстве людей некоего Хрингстана. Одновременно король франков выражал надежду, что их воздействие на правителя Мерсии будет способствовать улучшению отношений между двумя странами в целом. Вновь специально подчеркивалось, что предоставление убежища некоторым противникам Оффы не носит враждебного характера, а диктуется лишь стремлением способствовать достижению согласия между эмигрантами и мерсийским владыкой (Documents, 487–488; EHD, 780).

Кульминацией же усилий Карла Великого по нормализации отношений стало уже не раз упоминавшееся послание Оффе от 796 г. Центральным моментом этого документа на этот раз явились не политические, а торгово-экономические аспекты англо-франкских связей; на этом основании некоторыми учеными оно считается первым английским торговым договором (Wilson, 202–205; Cunningham, I, 84; Williams, 47–48; Levison, 111). Письмо действительно подтверждает то значение, которое правители обеих стран придавали экономическим контактам между ними. Освобождая англосаксонских паломников, едущих через земли Галлии к святым местам, от всяких сборов [9] , Карл Великий одновременно обвинял англских купцов в том, что они занимались торговлей, маскируясь под пилигримов. В случае раскрытия «маскарада» они обязывались платить обычные торговые пошлины (Documents, 496). В этом же письме Карл обещал Оффе предоставить англосаксонским торговцам свое покровительство и защиту законов, позволяя им в случае «несправедливых притеснений» обращаться к королевским служащим за «правосудием». Эти права давались, видимо, на взаимной основе и предполагалось, что аналогичное покровительство и защиту получат франкские купцы в Англии (Documents, 496).