Может быть, и отлично. По крайней мере жюри присудило автору первое место. А мне жалко, что я не прочел об этом полноценную прозу, а удостоился конспекта. Наброска. Словно прозаик взял и поленился написать рассказ… Впрочем, я захожу на опасную территорию. Поклонники верлибра, слышал, люди отчаянные.

Февраль 2021

Дмитрий Быков в одной из своих статей (а может, и не в одной) говорит о двух «оттепелях» – первой, начавшейся вскоре после смерти Сталина и окончившейся в 1958-м, и второй – 1960-х. По-моему, эта теория справедлива. И вот еще что интересно: именно первая оттепель дала русской (советской) культуре тех, кого в декабре 1960-го критик Станислав Рассадин назовет «шестидесятниками». Сами 1960-е почти никого не дали. Вернее, таланты-то были, а ворота уже прикрыты, небольшое пространство оказалось заполненным: план по свободомыслящей молодежи выполнен. Остальные – драматурги и прозаики Петрушевская, Вампилов, поэты Бродский, Губанов, Высоцкий, Чухонцев, прозаики Маканин, Довлатов, да и многие другие долгое время должны были ждать своей очереди, удовлетворяясь редкими публикациями. Нежелающих удовлетворяться манила или эмиграция, или сам- и тамиздат, места не столь отдаленные.

Исключения, конечно, были, но тенденция сохранялась до самых 2000-х. И наша литература потеряла несколько поколений писателей – до читателя доходили голоса не поколений, а пробившихся одиночек.

Глебу Горышину в этом плане повезло. И с годом рождения (1931), и с выбранной профессией журналиста, и с тем, что из журналиста он очень быстро вырос в писателя – в мартовском номере журнала «Нева» за 1957 года вышел его дебютный рассказ «Лучший лоцман», а на следующий год и книга, вызвавшая отклики…

После окончания в 1954-м Ленинградского университета Горышин уехал на алтайскую целину, стал работать в газете. Писал статьи и репортажи, находил, может, поначалу и подсознательно, сюжеты будущих повестей и рассказов.

С Алтаем Горышин будет связан большую часть жизни. Здесь во время одной из командировок познакомится с Шукшиным, и тот предложит ему сняться в эпизоде фильма «Живет такой парень». Эпизод крошечный, но колоритный: главный герой Пашка Колокольников в исполнении Леонида Куравлева пытается познакомиться с молодой женщиной, выбивающей матрас. И тут в калитке появляется здоровенный, высоченный мужчина. Это и есть Горышин 1963 года, уже автор нескольких книг. Впрочем, и у режиссера Шукшина только что вышел сборник рассказов «Сельские жители».

Позже, наряду с Василием Беловым, Горышин станет самым близким Шукшину человеком в писательскому цеху. (С Астафьевым и его вологодским окружением Василий Макарович познакомится в 1973-м, во время съемок «Калины красной», личное знакомство Шукшина и Распутина для меня под вопросом.) Сохранилась переписка двух писателей, и в ней – шукшинское признание: «Люблю твою честную прозу».

Горышин писал в основном рассказы и небольшие повести. Как показывает история, произведения этих форм недолговечны. Русскому читателю запоминаются романы, широкие литературные полотна. Авторов рассказов, писавших во второй половине прошлого века, кого бы часто переиздавали, кого бы действительно помнили, можно пересчитать по пальцам…

А впрочем, и этого не получается. Рассказчик Шукшин, наверное, не был бы так популярен без Шукшина режиссера и актера, Солженицын хоть и ассоциируется с «Одним днем Ивана Денисовича» (большим, но действительно рассказом), «Матрениным двором», но как знать, помнили и читали бы его сейчас, продолжи он писать только рассказы и повести. Несколько великолепных рассказов Валентина Распутина заслонены его крупными повестями, а рассказы Олега Куваева – романами «Территория» и «Правила бегства»; у Виктора Астафьева почти все рассказы собраны в цельные повествования – «Последний поклон», «Царь-рыба»…

После публикации моего прошлого очерка о Виле Липатове, некоторые читатели упрекнули меня в том, что я даже не упомянул о его замечательных рассказах. Да, виноват. Но очерк небезразмерен – я выбрал разговор в основном о крупных вещах Липатова.

Стоит назвать Василя Быкова, писавшего на стыке рассказа и повести, Юрия Казакова, которого, к сожалению, издают и читают всё меньше и меньше. Помнят, но вряд ли читают рассказы 1950 – 1970-х Юрия Нагибина. Что говорить о наследии Евгения Носова, Сергея Никитина, Сергея Антонова, Георгия Семёнова, Виктора Потанина, Ивана Уханова… В числе если не забытых, то полузабытых, или забываемых рассказчиков и Глеб Горышин, писатель большой художественной силы.

Он если не родоначальник, то уж точно один из первых, кто ввел в послевоенную русскую литературу городского жителя, крепкого, смелого парня, отправляющегося осваивать пространство страны. Многие герои первых его сборников очень напоминают самого автора. И внешне, и по возрасту, по роду занятий. Написаны, как правило, от первого лица. Горышин отправился на Алтай как журналист, но после перепробовал множество профессий, изъездил всю Сибирь (и не только). Он, видимо, был буквально одержим охотой к перемене мест. Такими и создал многих своих героев.