Тот, оскалившись, стер выступившую на губах кровь и потер пальцы между собой.

— Кто бы мог подумать, что такой сопляк меня достанет… — после чего криво улыбнулся, глядя на Ямато сверху вниз. — Вам крупно повезло. Цубаки-тян потому, что ее маленький бунт не завершится для нее большим наказанием, а тебе, Ямато, что господин Хорин решил разобраться с тобой лично, а потому пока ты будешь жить. Но вот твой дружок…

Он неторопливо направился прямиком к Ханзе, протягивая руку к висевшему на поясе пистолету.

— Н-нет! Погоди!

Ямато в ужасе взглянул на зрелище.

У него не было особых причин защищать Ханзе. Честно говоря, если план с императорской кровью и прочим дерьмом провалится, он ничего бы не потерял. Но Ямато все равно к нему привязался, и так просто дать товарищу умереть… Он не мог! Это было неправильно, это было…

— С чего бы? — Харада даже не остановился.

— Он… Он много знает! Он будет полезней живьем! Не надо, пожалуйста!

— Я слышал, — проигнорировал его Харада, становясь прямо над Ханзе и рассматривая его с неподдельным интересом, — что когда ты устроил резню три года назад, жена господина Хорин и его старший сын точно так же умоляли тебя остановиться. Но вместо этого ты беспощадно расправился с ними. Столько людей погибло тогда… И сейчас ты просишь милости? Такой кровожадный ублюдок, как ты?

Жена…

Та женщина из воспоминаний…

Харада медленно поднял взгляд на Ямато и ухмыльнулся.

— Как эгоистично, Такигава-кун.

Ямато не мог ничего ответить.

Потому что это было правдой.

Он не знал имен людей, которых видел в галлюцинациях, но они подходили под описание: женщина и юноша. У одной сварился мозг, наверное, когда он уничтожил первую «Химико» — поэтому там воняло горелым мясом. А второго он зарезал. Неважно, что во всем был виновата та беловолосая женщина, что тогда телом управляла она, это никого не волновало. Ямато выжил, а в историю о контроле никто не поверит. Значит, виноват лишь он.

Боже, думалось ему, как я не хочу умирать. Это ведь даже не моя вина. Я ничего не сделал, я не хотел лишать никого жизни, просто та женщина тронутая, и она захватила мое тело. Но Цубаки страдает вне зависимости от этого, поэтому мой долг — ее спасти. Боги, ну почему мне надо это делать. Ханзе даже не спросил моего согласия. Но он хороший парень, поэтому я спасу его, чего бы мне это не стоило. Как я не хочу умирать.

Во всем виноват лишь я. Лишь я… согласившийся на сделку Окамуры.

— Пожалуйста, — прошептал он, не веря, что это хоть что-то сделает.

Харада с омерзением скривил лицо.

— Двуличная мразь.

И опустил взгляд, взводя курок.

Но не только Ямато преследовали неудачи сегодня. Позади Харады возникла быстрая тень, он заметил это — а потому успел выставит руку для защиты, прежде чем мощный пинок отправил его в полет к стене. Такой силы, что руку — это тоже была аугментация — переломило и отшвырнуло в сторону, а сам Харада ударился спиной о плитку позади так, что в ней осталась приличного размера вмятина. Видимо, затылок ему разбило, потому что когда он сполз вниз, позади на битой плитке были видны следы крови. Но Ямато не смотрел на это — он во все глаза пялился на фигуру перед собой. Мокрая, в нетраннерском костюме, она явно пришла сюда буквально только что, плюнув на остальное.

Беловолосая женщина.

Та самая, какую он видел на мосту.

Та, что взломала ему мозг. Та, что была виновна в его несчастной жизни. Та…

Отора. Ну конечно. Он же подозревал. Догадывался, просто пытался делать вид, что это не так, чтобы жить в неведении, чтобы…

Фургон. Ну конечно. Ханзе притащил с собой охлаждающую ванну, чтобы, в случае чего, Отора сюда добрался. Он решил поступить осторожно, и выиграл от этого, потому что его товарищу не пришлось бежать слишком далеко. Господи, это она, это она, это она, это она…

Голос Оторы, настоящий, был подобен лязгу металла: холодный и безразличный.

— Вопросы потом.

Ну да. Он еще… успеет спросить все, что хотел. У него будет время. А сейчас надо было помочь Цубаки, надо было исполнить их долг, иначе все это будет насмарку, все это… Он с трудом поднялся на ноги и поковылял по направлению к Цубаки, пока Отора сцепился с Харадой — тот, судя по всему, значительно уступал тому в силе, и эта бойня скорее напоминала избиение, бойню машины убийства против сильного, но все еще человека. Но ему было все равно, все, что сейчас от него требовалось — закончить начатое.

Цубаки смотрела на него все с тем же ужасом, закрывая рот руками, и он вяло улыбнулся ей.

— Д-давай… Сейчас продолжим.

— Стой! Нет! — рявкнул Харада и едва не получил от Оторой хук в лицо. Плитка под его ударом треснула. — Блять!

— Игнорируй его, — зашипел Ямато.

Он вновь продолжил дергать провода. Приходилось спешить — если сюда ехал папаша Цубаки, то у них было не так много времени. От этого не все удавалось отсоединить с минимумом неприятных ощущений, и Ямато, смотря на то, как изгибается от боли Цубаки, приговаривал, что осталось лишь совсем чуть-чуть — и он не знал, кому именно. Успокаивал ли ее себя этим или же себя. Любую попытку Харады добраться останавливал Отора, словно цепная собака, все бросавшийся и бросавшийся — в конце концов, это больше походило на предсмертную агонию, чем на настоящую драку. Что сам Харада, что Отора, они определенно наслаждались мучениями более слабых.