– Их, наверное, забрали в милицию, - забормотала Люси.
– Это Люба Синицкая, Вася рассказывал про нее. Она, она ужасно вредная! Она...

– Шлюха!
– зло выпалила латышка и отвернулась, Люси на миг показалось, что в глазах женщины блеснули слезы.

– Ну что ты, она же следователь милиции.

– Можно подумать, что следователи милиции ни с кем не трахаются!
– Ирма вдруг повернула голову, и Люси увидела, что глаза её, совершенно сухие, горят каким-то особым огнем.
– Ты, если не ошибаюсь, варила кофе?

– Уже сварила, хочешь?
– спросила Люси, предчувствуя что-то нехорошее.

– Вот и здорово, давай его сюда!
– повелительно сказала Ирма и, неприятно оскалившись, добавила: - Надеюсь, он ещё не остыл?

– Я для Васи сейчас сделаю свежий, - сказала девушка и, всыпав в турку кофе, залила его кипятком из ещё не остывшего чайника.

Тем временем не чуявший беды Вася, весело насвистывая, поднялся по лестнице. Услышав ещё за дверью, что на кухне кто-то есть, он доверчиво устремился туда. За столом он нашел двух весьма симпатичных женщин, преспокойненько попивавших утренний кофий.

– О-го!
– приветствовал их хозяин.

Выглядел он отвратительно: кто-то наградил капитана синяком, неприлично затопившим половину левого глаза, а губы., губы были точь-вточь, как у Луи Армстронга. Вместе с тем юмор бывшего оперативника, как всегда, оставался на высоте. Оглядев дам, Коновалов спросил:

– Это что, собрание местного отделения партии "Женщины России"? Выдвигаем к правительству свои требования? Каждой бабе по отдельному мужику, пусть хоть и завалященькому, да?

Ирма слегка улыбнулась.

Не почувствовать подвоха мог только полный идиот или... несколько уставший от перипетий дня мужчина. Люси уже предала босса, она не одобряла такого поведения - женская солидарность брала верх над дружбой. Тем не менее Люси не хотела крови.

– Вася, а где же Омар?
– спросила девушка хлопая глазами.

– Сейчас приедет.

Секретарша, пользуясь тем, что Ирма, не сводя глаз, уставилась на Коновалова, принялась подмигивать обреченному, чтобы хоть как-то дать ему возможность подготовиться к неминуемой атаке. Но он ничего не понял и лишь бросил на неё полный удивления взгляд, который, казалось, говорил - какого хрена, что все это значит?

И тогда, желая спасти своего капитана любыми средствами, Люси слащавым голосом пропела:

– Ведь вы же были вместе с Омаром? Он, наверное, остался в машине вместе с Любой?

Тут бы Василию и насторожиться, поняв, что женщины, сидя на кухне, могли видеть сцену его прощания с Любой, которой очень не хотелось расставаться со своим пассажиром. У Синички существовали на то свои причины, однако бывший коллега истолковал Любино кокетство несколько неверно. Только случай не позволил ему, так во всяком случае думал капитан, зазвать Синичку к себе домой . со всеми вытекавшими отсюда последствиями.

И хорошо, что она не пришла. Ладно Людка, та не скажет никому, а тут - на тебе, пожалуйста, сама явилась!

Отмахиваясь от Люси, как от назойливой мухи, на удивление непонятливый Коновалов сказал:

– Да нет, он угодил в психушку то есть теперь ты уже можешь не волноваться - с ним все в полном порядке, а потом мы заехали в ментовку к Михеичу... начал было капитан, но запнулся, подумав, что лучше рассказывать с начала, а не с середины, а что отдохнуть никто не даст и рассказывать придется, было совершенно ясно.

Тем не менее Ирма реагировала как-то уж совсем нехорошо.

– Не знала, что в отделении милиции есть условия для подобных развлечений, - её голос источал яд.

Все ещё не чуявший тяжести предштормового штиля, Василий точно нарочно ляпнул.

– Ну, если разобраться, малыш, то условия там для всего есть Тесновато, конечно, ремонтируются уже полгода, народу полно, все друг у друга на головах сидят, а в общем-то ничего.

Я чувствую, вам не терпится услышать как все было с самого начала? Тогда дайте мне выпить Эй, Люси, у нас там что-нибудь ещё осталось в холодильнике? Нет-нет, Ирма, милая, - сделал он предупреждающий жест, заметив, что его подруга, поднявшись из-за стола, взяла в руку чашку с кофе и шагнула к нему, это потом, ты же знаешь, что сейчас я должен выпить чего-нибудь покрепче! Мужик в дом вернулся, черт возьми* или кто?

Она зловеще улыбнулась, отводя назад руку, в которой держала чашку.

– Эй, эй, ты что, милая?!! Не делай этого! Не надо!
– Слишком поздно, ох как поздно сладость Васиной эйфории сменилась горечью отчаяния.

– Мерзавец!!!

Коновалову понадобилась изрядная ловкость, чтобы увернуться от чашки с дымящимся кофе] пущенной ему в голову.

– Негодяй!!!

Вторая чашка просвистела в сантиметре от его головы и вслед за первой разбилась о стену, оставив на ней коричневый подтек.