С 70-х годов систематические работы по исследованию пшеворских памятников в Поднестровье и западной Волыни проводятся Д.Н. Козаком. Им впервые выявлен ряд поселений этой культуры и на многих из них проведены широкие полевые исследования: Подберезцы, где открыто 16 жилищ; Сокольники I — шесть; Пасеки-Зубрецкие — восемь; Зубра — два; Давыдов — одно; Чишки — два, а также Боратин I, Горькая Полонка II, Загайи, Хоров (Козак Д.Н., 1983; 1984а; 1985). В Среднем Поднестровье осуществлялись раскопки поселения пшеворского облика возле с. Великая Слобода, где открыто четыре жилища, возле с. Бернашовка (Козак Д.Н., 1983; 1984б). На Волыни исследования поселения пшеворской культуры возле с. Подрижье Ковельского р-на проведены И.П. Русановой и продолжены В.К. Воляником и Д.Н. Козаком (Воляник В.К., 1978). Раскапывались также могильник пшеворской культуры в с. Гринев, где вскрыто шесть урновых трупосожжений и смешанный пшеворско-липицкий могильник в с. Звенигород (Козак Д.Н., 1978а; 1985а). Несколько погребений и случайных находок с материалами пшеворской культуры было обнаружено в последние годы в Закарпатской обл. Около с. Братово исследовано богатое погребение, совершенное по обряду культуры карпатских курганов, но сопровождаемое типично пшеворским инвентарем (Котигорошко. В.Г., 1979а).

Материалы, полученные в результате исследований последних лет, расширили границу пшеворской культуры в южном и юго-восточном направлениях по сравнению с пределами культуры, очерченными Т. Домбровской (Dabrowska Т., 1973, s. 176–183). В верховьях Буга и в Поднестровье выявлен густой массив поселений пшеворского типа позднелатенского и римского времени, южнее, восточнее и западнее которого известны лишь отдельные находки пшеворских вещей и погребений, расположенных среди памятников других культур, — липицкой, черняховской и культуры карпатских курганов. Д.Н. Козак систематизировал материалы пшеворской культуры на территории северной Подолии и западной Волыни, разработал периодизацию и хронологию памятников, провел их сравнение с пшеворскими материалами, известными на землях Польши, выявил тесные контакты пшеворских памятников на исследуемой территории с синхронными памятниками зарубинецкой и липицкой культур. Д.Н. Козак считает возможным выделить памятники Поднестровья и западной Волыни в отдельную волыно-подольскую группу, тесно связанную с пшеворскими древностями, расположенными в Польше. В дальнейшем, по мнению Д.Н. Козака, местное население стало одним из основных носителей культуры черняховского типа в этом районе (Козак Д.Н., 1984а).

Поселения. Поселения расположены группами на небольшом расстоянии друг от друга. Они находились возле речек и ручьев, на обращенных к солнцу склонах. Со временем топография поселений менялась. В позднелатенское время они наиболее часто возникали на песчаных мысах среди луговых долин и на первых террасах возвышенностей над долинами, в римское время поселения переместились выше, на среднюю часть склонов, на черноземные земли. Это явление объясняется сменой основной формы хозяйства, которое получило в римское время преимущественно земледельческий характер. Размеры поселений установить трудно, поскольку ни одно из них не вскрыто полностью. Однако ряд наблюдений позволил установить, что их площадь увеличивается от 2–4 тыс. кв. м в позднелатенское время до 13–14 тыс. кв. м в III в. н. э. На поселениях открыты жилые постройки, хозяйственные сооружения, ямы, очаги из камня. Четкой системы в расположении жилищ на поселениях не замечено. В Подберезцах, Сокольниках I, Горькой Полонке II, Пасеках-Зубрецких жилища размещались вдоль речки или склона на расстоянии 10–20 м друг от друга. Планировка жилищ устойчива: все они ориентированы стенами по сторонам света, причем длинные стены всегда обращены к солнцу. Большая часть хозяйственных сооружений расположена недалеко от жилищ. Такая застройка соответствует описанию поселений германцев римским историком I в. н. э. Тацитом: «Свои села они размещают не так, как мы…, а каждый из них оставляет вокруг своего дома просторный участок» (Тацит, 1970, с. 360).

Жилищами служили наземные и углубленные в землю постройки. Преобладали полуземлянки. Они были прямоугольной (жилище 7 в Подберезцах имело стены длиной 3,8 и 7,2 м) или чаще квадратной формы (длина их стен 3–4 м). Стены жилищ прямые, пол ровный, хорошо утоптанный, углубленный в материк на 0,2–0,6 м (табл. XVIII, 2-10). В одном углу, как правило с северной стороны, или посредине жилища размещалось отопительное сооружение. Иногда оно расположено в небольшом углублении в полу или на материковом останце. Очаги выложены камнями, обмазанными глиной, или сделаны из глиняных вальков. Иногда на полу прослеживается только скопление углей и золы. В нескольких жилищах обнаружены глиняные печи. В двух случаях (Подберезцы) они устроены на материковом останце, вырезанном в стенке. На поселении в Пасеках-Зубрецких куполовидная печь была вырезана в материковой стенке жилища, и ее устье выходило внутрь помещения. В плане печь имела прямоугольную форму, размеры 1x0,76 м (табл. XVIII, 10). Нередко очаги отделялись от остальной площади жилища перегородкой, от столбов которой сохранились ямки. Вдоль одной из длинных стенок в ряде жилищ шел материковый выступ высотой 30–40 см, который обшивался деревом и подпирался с внутренней стороны столбиками. Это устройство использовалось для хозяйственных надобностей или служило лежанкой (табл. XVIII, 8-10). В полу большей части построек по углам и посредине противоположных стенок обнаружены ямки от столбов (диаметр 0,2–0,3 м), предназначенных служить опорой крыши и стен, имевших каркасно-столбовую конструкцию. Между столбами укладывались друг на друга округлые или затесанные с двух сторон бревна, концы которых впускались в продольные пазы вертикальных опор. Такая конструкция подтверждается наблюдениями, полученными при исследовании жилища 9 на поселении Подберезцы, вдоль северной стенки которого прослежен желобок от бревна, примыкающий к столбовым ямам, расположенным по углам жилища. Аналогичную конструкцию стен пшеворских жилищ отмечает польский исследователь К. Годловский (Godlowski К., 1969а, s. 318). Деревянные стены жилищ обмазывались глиной, что подтверждается значительным количеством глиняной обмазки в заполнениях жилищ. Иногда глиной обмазывалась та часть стены, возле которой размещался очаг, что было необходимо для охраны деревянной стены от пожара. Некоторые данные получены и для реконструкции крыши. На большие столбы, вкопанные посредине коротких стен помещения, укладывалась перекладина, к которой прикреплялась верхняя часть стропил. Нижние концы стропил опирались на плахи боковых стенок. При такой конструкции крыша была двускатной. Сверху деревянный каркас крыши накрывался хворостом, сеном, соломой. Вход в жилище находился в одном из углов при длинной стенке, обычно напротив очага.

Наземные жилища встречаются очень редко, но они есть на всех поселениях II–III вв. Не исключено, что таких жилищ было больше, однако из-за незначительной глубины залегания пола и нарушений слоя при вспашке их не всегда удается проследить. Остатки наземных жилищ представлены скоплением обожженной глиняной обмазки на древней поверхности. Дома имели, как правило, прямоугольную форму и площадь 16–18 кв. м. (табл. XVIII, 1). В одном из северных углов находился очаг округлой формы, выложенный камнями. Судя по опечаткам деревянных конструкций на кусках глиняной обмазки, наземные жилища были построены на деревянной основе. Опора стенок и крыши были вбитые в землю столбы, ямки от которых обнаружены по углам и вдоль стен. Столбы переплетались прутьями (диаметр 3–6 см), которые обмазывались глиной. Следы верхнего перекрытия жилищ этого типа не выявлены, но, очевидно, крыша имела конструкцию, близкую к перекрытию жилищ углубленного типа.

Хозяйственные сооружения опущены на незначительную глубину в землю. Они имели округлую, овальную или прямоугольную в плане форму. В отличие от жилищ, они были небольшими (6-12 кв. м), и в них нет очагов. Внутри построек часто находились одна или две подвальные ямы. Вдоль стенок помещений прослеживаются ямки от столбов, служивших опорой стен и перекрытия. В заполнении построек выявлены завалы обожженной глиняной обмазки с отпечатками деревянных жердей. Очевидно, стенки этих сооружений также обмазывались глиной. Кроме хозяйственных сооружений углубленного типа, были и наземные постройки. Они фиксируются большими столбовыми ямами, которые составляют по периметру прямоугольник площадью 17–18 кв. м. Какие-либо конструкции внутри не обнаружены. Это были легкие сооружения столбовой конструкции, предназначенные для хранения кормов. Могли они служить и загонами для скота. Хозяйственные ямы имели в плане округлую или овальную форму. Стенки сужены книзу или прямые, дно плоское или линзовидное. Глубина ям от 0,7 до 1,6 м. Стенки некоторых из них обмазаны глиной и обожжены. Заполнение хозяйственных сооружений и ям не отличается от заполнения жилищ. Основными находками в них являются фрагменты сосудов, иногда целые горшки и миски, кости животных, реже — орудия труда и украшения. Наиболее вероятно, что эти сооружения использовались для хранения продуктов земледелия и животноводства. О таких сооружениях у германских племен пишет Тацит: «У них принято также устраивать подземные ямы, поверх которых они наваливают много навоза и которые служат им… для хранения съестных припасов, ибо погреба этого рода смягчают суровость стужи» (Тацит, 16).

Погребальные памятники. Несмотря на большое количество погребальных памятников, известных в западных областях Украины, данных для характеристики погребального обряда пшеворских племен этой территории немного. Это объясняется тем, что большинство могильных сооружений открыто случайно в конце XIX — начале XX в. Ни одно из них в дальнейшем не исследовалось планомерно. Систематически раскапывались лишь могильники около Звенигорода, где в трех пунктах было выявлено 15 захоронений, и могильник в Гриневе, где вскрыто шесть погребений, но в этих могильниках, помимо пшеворских, открыты и липицкие погребения. Данные о погребениях показывают, что в основном были распространены единичные трупосожжения, часто сопровождаемые оружием. Такие погребения сосредоточены вдоль левых притоков среднего течения Днестра и в Закарпатье. На более северных территориях открыты преимущественно целые могильники (Добростаны, Червоноград-Кристинополь, Гринев; карта 11). Географическое размещение различных по характеру памятников отражает реальные границы расселения пшеворских племен и движение отдельных их отрядов на юг.

Для могильников выбирались возвышенные места, господствующие над данной территорией. В выборе места для них определенную роль играло естественное ограничение площади оврагами и лощинами. Преобладающее большинство пшеворских погребений представляет собой плоские могилы без следов каких-либо конструкций на поверхности. По мнению польских исследователей, в свое время над могилами в Польше были небольшие насыпи, образованные землей, выбранной из погребальной ямы. Могилы обозначались также отдельными камнями. В двух случаях пшеворские погребения в западных областях Украины были впущены в более ранние курганы (Каменка Великая, Капустинцы). Такого рода захоронения не свойственны пшеворской культуре и могут быть связаны лишь с исключительными обстоятельствами, в которых они осуществлялись (война, поход). В Братове несколько пшеворских захоронений находилось под курганной насыпью, характерной для культуры карпатских курганов.