– Ох да, – Николай Сергеевич как бы встрепенулся, – позвольте представить вам моих коллег. Это, – указал он на седовласого, – Анатолий Сергеевич.

Седовласый слегка поклонился.

А вот, – Николай Иванович показал теперь на девушку, – Марья Александровна. Не смотрите, что она такая молодая. Ударница. Секретарь комсомольской первички в Красной.

Марья Александровна. Тоже Маша что ли? Вот так забавность. Однако, нельзя было этой девушке отказать в красоте. Невысокая, но стройная, носила она темную юбочку чуть выше колена и белую блузку. Блузка подчеркивала ее тонкую талию и небольшую, но красивую грудь. А юбка, напротив, приятно облегала широкие бедра. Недлинные ее, по плечи, светлые волосы, девушка наносила по-деловому, в хвосте. Тонкие светлокожие ручки сжимали картонную папку с тесемками.

Светлое лицо Марьи было улыбчивым. На немного пухленьких щечках кокетничали ямочки при каждой улыбке. Светло-голубые глаза смотрели на меня с аккуратным интересом.

– Здрасти, – зарделась девушка.

Маша посмотрела на нее строго и с неким укором. Я мило улыбнулся медсестричке и она тут же помягчала.

– Так, а что у вас за вопросы-то? – Спросил я.

– Скажите, пожалуйста, – посмотрел на меня с интересом Анатолий Сергеевич, – вы не состоите же, в комсомоле?

– Не состоит, – Пискнула Марья, – я бы знала.

– Что ж ясно. Родители, надо думать, – продолжал Анатолий Сергеевич, – беспартийные?

– Беспартийные, – сказал я, – вся семья у нас беспартийная.

– Скажу вам прямо, товарищ, – улыбнулся Анатолий Сергеевич, – есть у вас все шансы это исправить. Ну, давай, Марья Александровна, чего ты хотела Землицыну предложить?

– Не хотели бы вы вступить в нашу первичную комсомольскую организацию? – Спросила девушка, борясь со смущением.

– Неудачное время вы выбрали для таких предложений, – я улыбнулся.

Марья как-то сжалась. Растерянно улыбнулась в ответ.

– Уборка начинается, – пояснил я, – сейчас мне не до молодежной работы. И уж тем более не до собраний будет. С утра до вечера буду копошиться в пыли, на полях.

– Конечно-конечно, – покивал Анатолий Сергеевич, – конечно, можете повременить с ответом. Если уж нужно вам будет, найдете Марью Александровну.

– Наше отделение находится в колхозной конторе, – пропищала девушка, – на третьем этаже.

– Хорошо, – махнул я рукой, – будет время, я загляну. Ну что, Маш, – посмотрел я на свою медсестричку, – поедем?

– Поехали, – сказала она, бросая холодный взгляд на комсомолочку, – ни то от старшей медсестры получу я нагоняй.

Когда я стал грузить Машкин велосипед в кузов, видел боковым зрением, как грустно посматривает на меня Марья Александровна.

Комиссия вместе с завгаром отправилась куда-то к диспетчерской.

– М-да, – говорил завгару Николай Иванович, – разбаловали вы своих работников. А скажите, дорогой товарищ, где у вас тут красный уголок? Какова в нем агитация?

– Да у нас как-то, – замялся Завгар, – и нету уголка.

– Печально это… Печально слышать. Не боритесь вы с крестьянской темнотою на вашем фронте работ. Оттого и получаются у вас такие казусы, как с этой Белкой.

Хмыкнув на это, я вернулся к себе в машину.

– Ты зачем на ней приехал? – Удивился Мелехов, завтоком.

– А чего такое? – Не понял я, – и вам что ли Белка не угодила? Вы ж коммунист.

Когда я вернулся на ток, завтоком бродил по площадке. Следил, как трактора вывозят из старого амбара залежалые остатки зерновых, сваливают в большую кучу на площадке.

Когда я приехал на Белке, глаза у Мелихова расширились так, что показалось мне, я издали увидел, как они выросли. Когда стал у амбара и выпрыгнул из машины, завтоком тут же подбежал ко мне. Завел разговор.

– Да я-то тут при чем? Щас все будут шарахаться от тебя, на этой-то машине! Еще, чего доброго, кто что-нить вытворит!

– Ну, – хмыкнул я, толкая переднее колесо, – со своими, в гараже, я уже провел воспитательный процесс. И с вашими проведу.

– С ними что ли? – Мелихов указал большим пальцем через плечо, – с трактористами? Ну-ну. Попробуй. Ребята они у нас упертые.

– Не упёртее шоферов, – хмыкнул я, – ну, если сомневаетесь. Вон, – указал я подбородком, – видите там, на пятьдесят втором газоне Титок ездит? Грузят в него мусор.

– Ну? – Нахмурился завтоком.

– Ну вот, подойдите к нему. Пусть вам расскажет, как я сегодня им ум вправлял. И что он теперь по поводу Белки думает.

Завтоком нахмурился. Шмурыгнул большим своим носом.

– Ну смотри, Землицын. Если что тут, у меня на току, не так будет из-за тебя сегодня, и ноги твоей на току больше не будет с твоей Белкой. Пока не пересядешь на нормальную машину.