Чувствительность возвращается к моим ногам, когда реальность обрушивается на меня. Наши отношения с Лукасом никогда не сработают, потому что Гейдж никогда не позволит мне подобраться достаточно близко. Когда я оказываюсь на расстоянии вытянутой руки от того, чтобы завладеть сердцем Лукаса, Гейдж отбрасывает меня назад с жестоким напоминанием о том, где я нахожусь.

Ноги несут меня через дом, вниз по ступенькам, к моему грузовику, и к тому времени, когда я разворачиваюсь и направляюсь к дому моего отца, из меня вырываются душераздирающие рыдания. Вытираю слезы с глаз, чтобы видеть дорогу перед собой, проскакиваю мимо дома моего отца и выезжаю на шоссе с заносом колес и облаком пыли.

Не могу вернуться домой.

Черт возьми, не могу находиться в этом городе. Накоплено уже достаточно денег, чтобы добраться до Лос-Анджелеса; если Тревор поможет мне с жильем, возможно, еще не поздно спасти свою карьеру, вернуться в мир бесстрастных репортажей и поверхностных отношений.

Я подхожу слишком близко, впускаю кого-то и теперь должна заплатить за это. Мне нужно установить между нами достаточное расстояние, чтобы он не мог причинить мне боль.

Направляю грузовик к ближайшей дороге, ведущей из Пейсона, и жму на газ.

Гейдж

Небольшая боль сейчас лучше, чем сильная боль позже.

Это то дерьмо, которое я продолжаю говорить себе, пока топлю свою печень в выпивке. Черт возьми, это мантра, которую я продолжаю повторять, просто чтобы оставаться достаточно твердым, чтобы трахнуть двойника Шайен.

Мой план не мог бы сработать лучше. Несмотря на то, что ни один из нас в итоге не кончает, и я вышвыриваю ее из своей кровати в ту же секунду, как шины Шай исчезают на подъездной дорожке, эта иллюзия срабатывает. Тонко разыгранная уловка, которая оказывается лучше, чем я планировал. По моей задумке, Лукасу, проснувшемуся в этом беспорядке, было бы тошно; он бы почувствовал себя виноватым и признался, а Шайен навсегда ушла бы из его жизни. Но нет, она действительно входит и видит это сама. Идеально.

Я готов похлопать себя по спине, если бы у меня хватило смелости сделать это, но есть один тревожный визуальный образ, который высасывает все удовольствие из моей победы. Независимо от того, сколько порций «Джека» я проглатываю, все еще вижу лицо Шай. Едва уловимые изменения, каждая эмоция движется в этих больших голубых омутах, как в калейдоскопе. Сначала шок, затем смятение, опустошение и, наконец, полное разрушение.

Я подношу бутылку к губам, отмечая свой успех.

Это то, чего я хочу.

Черт, я был бы счастлив, если бы она пришла на любую часть этого импровизированного свидания с пьянчужкой, которую я подцепил в баре.

Какая удача, что она появляется в самый лучший момент?

Удача.

Правильно.

Тогда почему, черт возьми, мне так хочется вырвать свое сердце и поджечь его?

Я говорю себе, что это необходимо сделать. Шайен трахается с Лукасом, а потом целуется с этим местныи ублюдком посреди больницы, на глазах у всего города.

Она унижает нас!

Лукаса. Она унижает Лукаса.

Уверен, что она где-то там проклинает меня, обвиняя в том, что я разрушаю наше вновь обретенное доверие друг к другу, но черт с ней.

Она ломает его первой.

Как она вообще могла разговаривать с этим мудаком после того, как он обошелся с Лукасом?

Все, чего хочет Лукас, это быть рядом с ней, но войти в больницу и увидеть ее руки на этом подонке спустя несколько часов после того, как она была голой в нашей постели?

Нах*р ее!

Я допиваю остатки «Джека» и бросаю бутылку на деревянный пол, наблюдая, как она подпрыгивает, а затем вращается. Моя голова чувствует себя точно так же, как эта чертова бутылка, но боль и головокружение — это гребаная вечеринка по сравнению с тем, что происходит у меня в груди.

Прямо сейчас она, должно быть, чувствует себя преданной, использованной, брошенной.

Хорошо. Теперь мы оба в аду и несчастны.

Я стону и опускаю голову на руки, отказываясь признавать то, чего требует мое сердце.

— Она не любит нас. Не любит. — Единственная частичка любви, которую я когда-либо испытывал от другого человека — это давно забытое воспоминание о моих братьях и сестре. За исключением того, что я чувствую от Шайен до того, как она вонзает мне нож в спину, это было похоже на любовь. Она принимает меня, бросает мне вызов и защищает меня.

Она верит в меня, не только в меня, потому что я часть Лукаса, но и в меня.

В Гейджа.

Бл*дь…