Войны во Франции были закончены. Начинались войны с Англией. Однако ни в одной из стран этого не понимали. В последующие годы во Франции периодически возникали опасения вторжения. Сообщения о скоплении кораблей в портах южной Англии заставляли войска спешить к побережью, а горожан — ремонтировать стены. Велась охота на английскую "пятую колонну", которая, как предполагалось, подговаривала местных жителей и готовила почву для высадки десанта. В Англии королевская канцелярия продолжала рассматривать Гасконь как английское владение. Канцелярские списки, в которых фиксировались сделки английского короля с гасконскими чиновниками и подданными, сохранялись до 1468 года. Генрих VI и Эдуард IV продолжали назначать людей на номинальные должности в гасконской администрации, которая уже не существовала, и дарить земли и доходы, которыми они уже не владели. В качестве бенефициаров неизменно выступали гасконские эмигранты в Англии, рассчитывавшие когда-нибудь вернуться в герцогство и занять свои земли и места. Пенсия, назначенная Гайяру де Дюрфору, была рассчитана на "время до тех пор, пока он не будет восстановлен в своих упомянутых владениях в герцогстве Гиень или получит иную компенсацию" [1036] .

Вероятность этого была ограничена политическими неурядицами, охватившими Англию после того, как стало известно об заболевании короля. Катастрофы под Кастильоном и Бордо уничтожили все, что осталось от репутации герцога Сомерсета. Его враги буквально кружили вокруг него. Среди них выделялись капитаны и поселенцы, потерпевшие поражение и бежавшие из Нормандии. Сэр Джон Фастольф собирал материалы, чтобы доказать, что именно Сомерсет виновен в этой катастрофе, и помочь привлечь его и его союзников к ответственности. Совет откладывал это дело до тех пор, пока мог, но в ноябре 1453 г. кризис разразился. Союзник Ричарда Йорка Джон Моубрей, герцог Норфолк, представил совету билль, во многом обязанный Фастольфу и написанный рукой его секретаря. Норфолк жаловался на "великие бесчестия и потери, постигшие это благородное королевство Англию". Он потребовал создания комиссии по расследованию потери Франции и обвинил Сомерсета в измене. По его словам, менее достойный человек был бы обезглавлен за сдачу замков, которые вообще не подвергались осаде.

23 ноября 1453 г. Совет смирился перед бурей. Сомерсет был арестован и помещен в Тауэр. После неоднократных пророгаций Парламент, наконец, собрался в Вестминстере в феврале 1454 г., чтобы решить вопрос о регентстве. Положение осложнялось тем, что осенью предыдущего года у Генриха VI и королевы Маргариты родился наследник Эдуард. На власть претендовали герцог Йорк, уже не являвшийся законным наследником престола, но все еще остававшийся совершеннолетним ближайшим родственником Генриха VI по мужской линии, и королева как опекун своего малолетнего сына. Если бы Маргарита одержала верх, герцог Сомерсет, несомненно, вернулся бы к власти. Вероятно, именно это, помимо пола Маргариты и ее французского происхождения, стало основной причиной того, что в конце марта 1454 г. Палата Лордов назначили герцога Йорка "протектором Англии" на время недееспособности короля [1037] .

В итоге недееспособность продлилась всего девять месяцев. Вскоре после Рождества 1454 г. Генрих VI частично пришел в себя. Но если болезнь короля была несчастьем, то его выздоровление стало катастрофой. Этого оказалось достаточно, чтобы положить конец протекторату герцога Йорка, но не достаточно, чтобы Генрих VI смог восстановить хотя бы ту ограниченную власть, которую он осуществлял до этого. Генриху VI суждено было до конца жизни то впадать в безумие, то выходить из него, слабый умом и волей даже в добром здравии. Королева, питавшая глубокую неприязнь к герцогу Йорку, почти наверняка стояла за принятием в феврале 1455 г. решения об исключении его и его союзников из состава Совета. Герцог Сомерсет был освобожден из Тауэра, восстановлен в прежней должности и объявлен невиновным во всем, что против него выдвигалось. Но его пребывание на этом посту было недолгим. Герцог Йорк в третий раз за пять лет взялся за оружие. Подавляющее большинство пэров, как и прежде, поддерживало короля.

Однако на этот раз перспективы Йорка изменились в связи с началом открытой войны между двумя великими северными династиями Невиллов и Перси, в результате которой клан Невиллов перешел в его лагерь. Глава дома Ричард Невилл, граф Солсбери, был шурином Йорка, хранителем западного участка шотландской границы и владельцем обширных владений в Йоркшире и южном Мидлендсе. Его старший сын Ричард женился на наследнице Бошамов, получив титул графа Уорика и еще более крупные владения на юге Англии и в Уэльсе. В отличие от герцога Йорка, Ричард, граф Уорик был гениальным политиком и пропагандистом. В мае 1455 г. Йорк и графы Невиллы разгромили армию короля в короткой стычке на улицах Сент-Олбанс. Герцог Сомерсет укрылся в соседнем с местом стычки доме, но был вынужден покинуть его и зарублен на улице. Та же участь постигла и его главного союзника Генри Перси, графа Нортумберленда. Власть захватили йоркисты а лидерство в ланкастерской партии перешло к Маргарите Анжуйской, "великой и сильной женщине", как охарактеризовал ее один из корреспондентов сэра Джона Фастольфа, "не жалеющей сил, чтобы довести свои дела до конца и закончить в соответствии со своей властью" [1038] .

За исключением трехмесячного перерыва герцог Йорк был фактическим правителем Англии в течение двух с половиной лет — с начала 1454 до лета 1456 года. Следующие пять лет после этого Англия фактически оставалась без правительства, король и королева скитались по Мидлендсу, редко посещая Вестминстер, а союзники королевы оспаривали власть с герцогом Йорком и графами Невиллами в зале Совета, а затем на поле боя.

Тень войны с Францией нависла над этими событиями. Ричард Йорк никогда не был близок с Хамфри, герцогом Глостером, но его яростная критика правительств Саффолка и Сомерсета привела к тому, что Ричарда стали рассматривать как политического наследника Хамфри. Сам Йорк старательно поддерживал эту идею. Люди, окружавшие королеву, были отвергнуты как прямые наследники тех, кто подорвал военные усилия, "в результате чего все старые владения, которые король имел во Франции и Нормандии, Анжу и Мэне, Гаскони и Гиени, завоеванные и полученные его отцом, самой благородной памяти, и другими его благородными предками, были позорно потеряны или проданы". Он взял на вооружение миф о "добром герцоге Хамфри", утверждая, что его стремление восстановить величие Англии было сорвано этими же людьми с тех пор, как они установили свою власть над бездействующим королем, убив этого "благородного, достойного и христианского принца" [1039] .

Времена великих континентальных армий прошли, но на море происходили инциденты, напоминавшие англичанам о том, что они все еще находятся в состоянии войны с державой, которая теперь контролировала все атлантическое побережье Франции. В Норфолке вражеские корабли курсировали у Ярмута и Кромера, пробирались вверх по заливам и рекам и высаживали десанты для захвата пленных с целью получения выкупа. В письме своему мужу в Лондон Маргарита Пастон сообщала, что "упомянутые враги настолько дерзки, что выходят на сушу…". Пьер де Брезе, великий сенешаль Нормандии, был одним из совладельцев каперских судов, действовавших против английского судоходства в Ла-Манше. В августе 1457 г. вместе с Робертом де Флоком и Шарлем Десмаре он организовал самый амбициозный рейд того времени. Утром 28 августа большой флот собранный со всех главных портов Нормандии, высадил около Сандвича от 1.600 до 1.800 человек и ворвался в гавань. Захватчики оставались там в течение трех дней, после чего были оттеснены к своим кораблям отрядом под командованием сэра Томаса Кириэлла. Однако им удалось увести несколько захваченных торговых судов, большое количество трофеев и множество пленных. Это был самый разрушительный набег на английское побережье за последние восемьдесят лет [1040] .

Генрих VI был пассивным наблюдателем событий, которые происходили за его спиной. Английские короли никогда не имели того сакрального статуса, который поддерживал на троне Карла VI в годы его безумия или Карла VII в критический период его царствования. Закономерным итогом для общества, институты которого в решающей степени зависели от личной роли короля, стало низложение Генриха VI. Герцог Йорк решился на этот шаг в октябре 1460 г., заявив о своих правах на трон. Но на трон он так и не сел: 30 декабря 1460 г. он был разбит и убит союзниками королевы у Уэйкфилдского моста в Йоркшире. Его отрубленная голова была насажена на кол над городскими воротами Йорка, а к черепу была прибита бумажная корона. Его дело восторжествовало только после его смерти, в более умелых руках его сына Эдуарда, графа Марча. Эдуард провозгласил себя королем Эдуардом IV в Вестминстере при поддержке большинства союзников своего отца. Права второго сына Эдуарда III Лайонела, герцога Кларенса, были объявлены перешедшими по наследству к Эдуарду IV. Все три Ланкастера, начиная с переворота Генриха Болингброка в 1399 году, были объявлены узурпаторами трона не являющимися настоящими королями.