После смерти Генриха V проект возвращения шотландского короля в свое королевство приобрел новую актуальность в связи с попытками Дофина набрать в Шотландии новую армию. Новая армия, обещанная бывшим губернатором перед смертью, была набрана летом 1422 года. Ожидалось, что осенью она отплывет из Клайда. Министры Дофина собрали в Ла-Рошели флот для ее транспортировки. В казне была собрана крупная сумма в монетах и драгоценностях, чтобы нанять в Шотландии дополнительные корабли и выплатить авансы людям. Совет Дофина возлагал на это предприятие большие надежды и планировал использовать новую армию для похода на Реймс и осуществить давнее желание — короновать Дофина. Советники рассчитывали на быстрый крах английских позиций на севере. Но их надежды были грубо разрушены. Английское правительство узнало об этих планах. Флот Ла-Рошели был перехвачен в Бискайском заливе вскоре после того, как отправился в Шотландию. Часть французских кораблей была захвачена, а остальные рассеяны. Большая часть денег и драгоценностей была потеряна. Шотландская экспедиция была прекращена [144] .

Однако поддержка новой армии в Шотландии не ослабевала. Зимой 1422–23 гг. Дофин обратился к ряду видных лордов Шотландии с письмом, в котором просил поддержать новую попытку. Ответ был обнадеживающим. В мае 1423 г. министры Дофина решили во второй раз отправить графа Бьюкена в Шотландию, чтобы он оказал давление на Мердока Стюарта и добился продолжения предприятия. Бьюкена должны были сопровождать несколько советников Карла, в том числе Джон Кранах, шотландский священник, натурализовавшийся во Франции и принимавший участие в организации первой шотландской армии в 1419 году. Их задача состояла в том, чтобы собрать как можно большую армию на максимально выгодных финансовых условиях. Дофин надеялся набрать 8.000 рекрутов — цифра, которая, вероятно, была далеко за пределами мобилизационных возможностей Шотландии [145] .

В Вестминстере английский королевский Совет внимательно следил за развитием событий. Реакцией на новую угрозу стало возрождение старого проекта по возвращению Якова I в Шотландию и смещению Мердока Стюарта. Дело не терпело отлагательств. Действовать нужно было до того, как будет набрана новая армия. Якова I перевезли в Вестминстер, где он провел зиму 1422–23 гг. в переговорах с английским Советом и своими шотландскими союзниками. Граф Дуглас по-прежнему вел двойную игру. Он отправил в Лондон своего личного секретаря Уильяма Фаулза для поддержки переговоров шотландского короля с английским Советом. В феврале 1423 г. английский Совет принял решение о созыве конференции между всеми сторонами. Местом ее проведения должна была стать огромная и надежная ланкастерская крепость Понтефракт в Йоркшире, где обсуждение вопроса было бы более удобным и менее шумным, чем в дворцах южной Англии.

В начале июля английский Совет в рамках подготовки к конференции сформулировал свои предложения. Вероятно, англичане уже согласовали их, хотя бы в общих чертах, с самим Яковом I. Они состояли из трех основных требований к шотландцам. Во-первых, шотландский король должен был быть освобожден в обмен на огромный выкуп в размере 40.000 фунтов стерлингов, эвфемистически названный "расходами и издержками" на его содержание в плену. Эта сумма, которая должна была быть обеспечена за счет выдачи заложников из числа самых богатых шотландских лордов, в несколько раз превышала годовой доход шотландской короны. Во-вторых, должно было быть заключено долгосрочное перемирие, в течение которого шотландцы должны были согласиться не поддерживать дело Дофина ни на суше, ни на море. В идеале они должны были немедленно отозвать все шотландские войска, воюющие во Франции. В-третьих, должен быть заключен брачный союз между шотландским королем и английской дворянкой, хотя английским дипломатам, которым были поручены переговоры, было велено быть осторожными в этом вопросе. Они не должны были поощрять шотландцев поднимать этот вопрос, поскольку "английские женщины, особенно знатные, не имеют привычки предлагать себя в жены без спроса". В Вестминстере главными сторонниками этой сделки были братья Бофорты, Томас и Генри. Они были лично заинтересованы в этом проекте, поскольку знатной невестой, которую они хотели предложить Якову I, была их племянница Джоана Бофорт. Бофорты, всегда чувствительные к тому, что на потомках Джона Гонта и Екатерины Суинфорд лежит пятно незаконнорожденности, видели в этом браке способ повысить свой статус в Англии и за ее пределами. Но эта идея была столь же желанна и для самого Якова I. Если верить автобиографической поэме, написанной им в следующем году, он увидел Джоану из окна, когда та гуляла в саду под стенами Виндзорского замка, и подумал, что ее "красота достаточна для того, чтобы весь мир сходил с ума". В середине июля 1423 г. охрана Якова I перевезла его в Понтефракт. Вслед за ним туда прибыло большое английское посольство во главе с Томасом Лэнгли, епископом Даремским, опытным политиком, работавшим на шотландской границе, и старым дипломатическим секретарем Генриха V Филипом Морганом, теперь епископом Вустерским [146] .

Конференция в Понтефракте обнажила разногласия в среде шотландских политиков. Мердок Стюарт не принимал участия в переговорах с англичанами. Ему было крайне не выгодно освобождение короля, особенно если это будет связано с его женитьбой и рождением детей, которые навсегда покончат с надеждами его семьи на трон. Многие союзники Мердока среди шотландской знати разделяли его опасения. Они разбогатели и расширили свои владения в Шотландии за время долгого правления дома Олбани. Их беспокоило, как они будут жить при восстановленной монархии. Им противостояли интересы Дугласов, шотландские сторонники короля, а также многие церковники и другие люди, которым надоела династия Олбани и ее незадачливый нынешний вождь. Среди них были и важные представители администрации самого Мердока, в том числе его канцлер Уильям Лаудер, епископ Глазго. Именно эти люди в конце концов заставили Мердока подчиниться.

В августе 1423 г. губернатор был вынужден созвать заседание Генерального Совета королевства в Перте, где долго обсуждался вопрос о том, как лучше всего обеспечить интересы Шотландии. В результате было принято решение направить в Понтефракт шотландскую делегацию во главе с епископом Лаудером. Полномочия делегатов были тщательно ограничены. Они были уполномочены вести переговоры о выкупе короля, но не имели права решать вопросы будущих отношений с Англией и Францией. В частности, они не имели права вести переговоры о перемирии, на котором настаивали англичане. Шотландцы понимали, что после заключения перемирия отправка новой армии во Францию станет невозможной. Переговоры в Понтефракте завершились подписанием принципиального соглашения, которое было скреплено печатью 10 сентября 1423 г. в палате главы Йоркского кафедрального собора. Английское требование о выкупе в размере 40.000 фунтов стерлингов было принято, и на его выплату отводилось семь лет. Яков I должен был быть освобожден в обмен на заложников, но только в марте следующего года. В договоре ничего не говорилось о браке, кроме того, что он может способствовать взаимной привязанности и добрососедским отношениям между двумя королевствами и поэтому является "целесообразным". Ничего не было сказано и о перемирии. Было решено, что все эти вопросы будут обсуждаться в Лондоне в октябре [147] .

В то время как все это происходило, министры Дофина изо всех сил пытались доставить своих послов к шотландскому двору, пока Старый союз не был окончательно подорван. Французские послы задержались сначала из-за похода Бьюкена в Шампань, а затем из-за его пленения при Краване. Возможно, посольства вообще не было бы, если бы не тот факт, что его пленитель, оруженосец, служивший в компании сеньора де Шастеллю, продал Бьюкена герцогу Бургундскому. Филиппа Доброго больше интересовала финансовая, чем политическая ценность этого пленника. Он оценил выкуп Бьюкена в огромную сумму — 100.000 экю и быстро освободил его условно-досрочно. В начале октября 1423 г. Бьюкен и его товарищи по несчастью наконец-то добрались до Шотландии и прибыли ко двору губернатора в замке Стирлинг. Конференция в Понтефракте только что завершилась, и переговоры о женитьбе Якова I и англо-шотландском перемирии достигли критической стадии [148] .

Прибытие послов Дофина спровоцировало новый кризис в делах северного королевства. Это укрепило позиции тех, кто выступал против возвращения короля в Шотландию. Лидером недовольных стал старший сын Мердока Стюарта, сэр Уолтер Стюарт. Это был амбициозный молодой человек двадцати с небольшим лет, которому уже удалось укрепить свою власть в графстве Леннокс на западе Шотландии. Он также был владельцем замка Дамбартон на реке Клайд, который был наиболее удобным портом для отправки шотландской армии в Ла-Рошель. Современник называл Уолтера "наглым" человеком, равнодушным к закону и стремящимся добиться своего. Будучи наследником дома Олбани, он, как и его отец, был заинтересован в том, чтобы не допустить Якова I в Шотландию, и проявлял гораздо больше энергии и решимости в достижении этой цели. Уолтер рассматривал перемирие с Англией как вопрос, способный вызвать противодействие выкупу короля. 6 октября 1423 г. он вступил в личный союз с посланниками Дофина. В их присутствии он выступил в Стирлинге с декларацией, которую можно назвать манифестом, и пообещал "чтить древние узы союза между королевствами Франции и Шотландии" заявив, что если он станет королем или правителем Шотландии, то не заключит перемирия с общим врагом, а продолжит войну. При этом он обеспечит французам доступ к порту Дамбартон и будет помогать агентам Дофина, которые могут прибыть для вербовки войск в Шотландию.