Глава 16

План, предложенный Каей, звучал очень просто. Однако, как водится в таких случаях, именно потому он и вызывал массу вопросов.

— Так, — заявил я, дослушав её монолог до конца и более-менее уложив услышанное в голове. — Случай, чую, запущенный, потому начну издалека. С того, что не так важно, но для развития полезно, так что впоследствии будет обидно, что за общим офигением спросить забыл. То, что ты говоришь, вполне себе на промывку мозгов тянет. И не знаю, как у вас, а у нас оно очень плохой штукой считается. Отсюда вопрос: а ты паладильника за такие фокусы не лишишься?

— Манера выражаться у тебя, конечно, та ещё, — ответила Кая. — Но суть я, вроде, уловила. Нет, мой навык убеждения сам по себе не против обетов. Скорее это способ усилить первое впечатление — которому затем придётся соответствовать, иначе откат будет равен разрыву между желаемым и полученным. Фактически, от любви до ненависти, если выйдет совсем плохо. Но здесь ничего такого, разочаровывать их я не собираюсь. В конце концов, я поставлю на кон своё имя, которое, представь себе, кое-что весит. И я не планирую лишаться репутации из-за такой мелочи.

— Ладно, с этим утрясли, — вообще, мне ещё многое было любопытно, но и уходить от темы не стоило. — Перейдём к главному. Ты уверена, что твои навыки матриарха сработают? Прости, что напоминаю о неприятном, однако «Ястребов» сейчас, насколько я успел понять, не существует.

— Я существую, — возразила Кая. — Значит, есть и клан. А с ним — и навыки. Но, конечно, я не собиралась рассчитывать на это, не проверив. И, чтобы ты не беспокоился, сделаю это сейчас. Смотри, то, что я сейчас покажу, называется Малая эгида. Самый простой навык, предназначенный для того, чтобы глава клана мог однозначно показать, кто он таков.

Паладинша выставила перед собой руку раскрытой ладонью вверх и сосредоточилась. Понимая ответственность момента, я не торопил её, и вовсе решил ничего не говорить под руку. Однако, когда спустя примерно полминуты так ничего и не произошло, у меня появилось очень нехорошее предчувствие. Настолько страшное, что в горле как будто возник ледяной кристалл с терзавшими трахею острыми рёбрами, а руки ощутимо задрожали. Я даже не сразу понял, что это не мои эмоции.

— Кая…

— Почему? — произнесла она вслух. — Что я сделала не так?

— Кая, не спеши, — попробовал я втиснуться на пути явно нарождавшейся бури. — Может, с непривычки не вышло, ты ведь когда это в последний раз делала. Попробуй ещё раз.

— Да помолчи же! — в голос закричала она, нимало не заботясь о том, что её запросто могли услышать в соседних с нашей комнатах. Но, затем, видимо, испугавшись, перешла на шёпот. — Прости. Прости меня. Ты здесь ни в чём не виноват, ведь так? Это между кланом и его покровителем. И я утратила милость Виктрана. Я подвела его. Но где? Когда? Почему он отвернулся от меня?

Очертания комнаты вдруг затуманились, и тут же стала понятна причина этого. Слёзы. Они потекли по нашим щекам, горячие, почти как капли раскалённого металла, и тяжёлые, как вызвавшая их обида. Безадресная — даже сейчас Кая и подумать не могла, чтобы разозлиться на своё божество. Скорее в целом на жестокую судьбу, подбросившую ей такую подлость. И на саму себя, причём, чем дальше, тем больше. Эти эмоции были настолько сильны, что я словно бы в деталях видел их перед собой. Причём, с подробностями и причинами, так, как будто мне вдруг открылась и часть сознания моей носительницы. Но это не давало мне новых возможностей на что-то повлиять — напротив, горе Каи подавляло меня. Вжимало в стену на границе наших волею судеб связанных сознаний. И мне пришлось приложить немалые усилия, чтобы под этим давлением снова начать элементарно думать. Начать искать хоть какой-то способ успокоить носительницу, хотя бы немного утешить, пока её сорвавшиеся с поводка чувства не раздавили меня окончательно.

— Послушай, — слова давались мне с трудом, но я заставил свой мыслеголос звучать спокойно и уверенно. — Может, ты всё не так поняла. Может, это аномалия какая-то. Твои навыки паладина — они ведь тоже от Виктрана исходят? И они-то не исчезли, ты их совсем недавно применяла.

Меня вдруг обдало нежностью, имевшей странный горький привкус.

— Ты так бьёшься за меня, — прошептала Кая. — А я… Я и тебя тоже подвожу?

— Не неси ерунды! — воскликнул я, и девушка вздрогнула. — Да, бьюсь. А как иначе? Мы — одно целое, если ты не заметила. И ты услышала в моих словах совсем не то. Соберись. Навыки же! Они работают!

Кая слабо улыбнулась, однако, слёзы из её глаз хлынули с новой силой, не давая ничего сказать. И ей потребовалось время, чтобы сообразить, что мысленная речь по-прежнему нам доступна.

— Максим, — сказала она. — Ты очень добрый. Но это так просто не работает. Обеты паладина — это совсем не то же самое, что навыки матриарха. Они не связаны и не пересекаются.

В этот момент мне захотелось даже не придушить, нет. Просто посмотреть в глаза Виктрану, закинувшему меня в этот мир, но не рассказавшему о нём толком ничего. И одним лишь взглядом донести до него всё, что думаю, доходчивее, чем тысячей слов. Впрочем, могло ли это что-нибудь изменить?