– Что очень помогает мне в нынешней профессии.

– Вот именно. И подводит меня к главной мысли: Господь редко ведет нас не туда. Возможно, стрельба понадобилась для того, чтобы подтолкнуть тебя на правильный путь.

– Ох, папа, я бы предпочла неправильный путь и здорового тебя. Хотя да, согласна: последние дни были… трудными и интересными. Я рада возвращению на работу.

– Особенно на работу без него?

– Да, – сухо обронила Джаз.

Понятливый Том сменил тему:

– Ну а как тебе жизнь в Солтхаусе?

– Замечательно! Коттедж потихоньку приводится в порядок, и к лету у меня даже будет сад, где вы с мамой сможете отдыхать.

– Чудесно. Мне очень не хватает сада, но здесь для него, конечно, нет места. Хотя, когда мама выйдет на пенсию, как знать… Возьмем да и переедем к тебе поближе, станем жить в домике у моря рядом с другими пенсионерами в коттеджном городке. Я начну играть в вист, мама вступит в женсовет и научится вязать.

В дверном замке повернулся ключ, и отец добавил:

– А вот и она.

Матери с дочерями часто похожи внешне – заметно, но неуловимо. В случае с Селестрией Хантер и ее дочерью сходство было безошибочным. Джаз унаследовала от матери рост, утонченные черты лица и густые рыжевато-каштановые волосы. В свои пятьдесят семь лет Селестрия старела красиво и выглядела почти так же, как и пятнадцать лет назад.

– Мама! Как ты? – Джаз тепло ее поцеловала.

– Она перегружена и утомлена возней с таким старым упрямцем, как я, – пошутил Том. – Не спрашивай, много ли я работал, мой ангел. Если я скажу правду, мы лишь поссоримся.

– Мы никогда не ссоримся, дорогой. Ты делаешь что хочешь, а я тебе это позволяю.

Селестрия помассировала мужу плечи, затем нагнулась и поцеловала его в макушку.

Непринужденная близость родителей, их очевидная любовь друг к другу всегда трогали Джаз. Маме вполне простителен горький тон. В последние годы ей жилось нелегко – и в финансовом плане, и в психологическом.

«Вот чего хочу я, – подумала Джаз. – Чтобы любовь пересиливала все остальное».

– Ты проверял мясо, дорогой? – крикнула мама из прихожей, вешая пальто.

– Все готово и ждет.

– Отлично. Давайте поедим.

– Как твое расследование? Думаешь, это был несчастный случай? – спросила мама, когда они с Джаз мыли посуду.

– Нет, уже ясно, что нет. Да и вторая смерть не может быть просто совпадением, пусть даже самоубийство подтвердилось. Утром звонил коронер. В желудке умершего полно снотворного.

– Кто он, ты можешь нам сказать? – Глаза отца, складывающего чистую посуду в шкаф, блеснули интересом.

– Школьный куратор. Старый, немного за семьдесят, он…

– Ну какой же «старый», солнышко. Мне вот хорошо за шестьдесят, я ненамного младше, но считаю себя молодым и очень современным, а как же! – Отец улыбнулся. – Прошу, продолжай.

– Скажу иначе: пенсионного возраста. Думаю, школа не отправляла его на покой потому, что он был замечательным наставником для мальчиков. Чуточку похож на тебя, пап. Однако никакой связи между смертями Чарли Кавендиша и Хью Данмана я пока не вижу.

– Хью Данман? Эксперт по латинским рукописям четырнадцатого века?

– Да. Ты его знаешь?

– Я о нем наслышан. У Хью Данмана прекрасная репутация в своей области. Он учился в Оксфорде тогда же, когда я – в Кембридже. Один мой приятель общался с Хью весьма тесно. Хью Данман был знаменит своими безумными вечеринками.

– Серьезно?! То, что выяснила о нем я, никак не вяжется с образом тусовщика, – хмыкнула Джаз. – Все твердят, каким Хью был тихим. Интересовался лишь книгами.

– Джаз, мы учились в университете в начале шестидесятых. Поверь, от наших тогдашних выходок ты бы прослезилась.

– Это точно, – вставила мама.

– Да, Хью устраивал вечеринки. Я, наверное, даже посещал одну или две, но в те времена вечно ходил обкуренным, поэтому просто не помню.

– Том! – укоризненно воскликнула мама.

– Так и было, дорогая, ты ведь знаешь. Короче говоря… – Отец поскреб макушку. – По-моему, Хью, как и я, получил докторскую степень. Стал преподавать латынь в Оксфорде. В каком из колледжей, не скажу.

– Еще, папа, – попросила Джаз. – Все, что вспомнишь.

– Та-ак… Если я ничего не путаю и если вернуться на сорок с лишним лет назад… Был какой-то скандал. Хью покинул Оксфорд с подмоченной репутацией. Причину не помню, но знаю человека, который может меня просветить. Хочешь, спрошу?