Мужчина же с дипломом может претендовать на роль супруга. Если он знатен, или за ним дают хорошее приданое – шанс именно на брак возрастает. А дальше – война, интриги, гарем жены и… редкий, восхитительный шанс стать отцом наследницы. Тогда ты, возможно, проживешь до старости. Если жена и дочь будут тебя любить и ценить.

Вздохнув, Аделаида положила книгу на стол и потерла лоб. Значит, «золотого мальчика» загнали в клетку с бешеными барсами? Кто? За что? И зачем? И как он там выжил?

Записав все возникшие вопросы в небольшой блокнот, старший заклинатель убрала справочники на место, а бумаги – в сейф. Она знала, что теперь новой информации нужно уложиться в голове. Растечься по ячейкам ее памяти. Соединиться с той информацией, что уже там хранилась. Поэтому, включив несколькими пассами защитный контур, Аделаида шагнула в портальный круг, зажмурилась и вышла в прихожей своего дома.

Ее жилье тоже было ее гордостью. Целый дом! Небольшой, но двухэтажный, в тихом, престижном районе. За окном спальни – сад. Будуар смотрит на внутренний дворик, в котором цветут розы. Особенные розы – хищные. Тоже подарок бывшего шефа. Красивые цветы. Плотоядные. Изящно и незаметно уничтожают баранью тушу за пару недель. Точно так же сожрали наемного убийцу, пришедшего за «наглой выскочкой», парочку хищных зверей, натренированных на тихое убийство, и стаю зачарованных крыс, отправленных одним хитрым магом-нелегалом, чтобы уничтожить компрометирующие его бумаги.

Снаружи дом охранялся не так явно – милые кусты сирени маскировали убойные амулеты и тонкие линии магических сигналок. Виноградные лозы скрывали крупные фигуры големов-кариатид, способных схватить и удержать преступника до появления магической полиции.

Дом-крепость. Место, где железная леди Ада может скинуть форменное платье и босиком, в одной шелковой сорочке прошлепать в купальню. Встать под мини-водопад с теплой ароматной водой, закрыть глаза и смыть прошедший день, чувствуя, как тяжелеют волосы, как скользят по коже капли горького травяного мыла, и тело постепенно наполняется легкостью, ведь магия – темная, тяжелая, как ватное одеяло – получила свободу от оков. Расползлась по небольшой комнате, расправилась щупальцами-завитками, вздохнула и… вернулась в хрупкое тело человеческой магички.

Аделаида криво улыбнулась собственному отражению в зеркале, завернула волосы в полотенце, затянула на талии пояс роскошного бархатного халата цвета спелой вишни и вышла в спальню. Для темного мага его спальня – его гнездо. Огромная кровать, полная подушек, огромное одеяло, массивные сундуки черного дерева, синий балдахин на необычной серебристо-серой подкладке – складывалось впечатление, что это мужская спальня, но нет. Невысокая девушка забралась на постель, улеглась, сворачиваясь клубком, притянула ближе подушки, накрыла все одеялом и, жестом погасив светильники, погрузилась в густой бархатистый полумрак. Ее обступили тени, но она не закричала от ужаса – напротив, сонно улыбнулась, покрутилась в своем «гнезде» и уснула.

Через час Эдан вышел к стационарному порталу и увидел Заардана. Дроу был одет в классический костюм телохранителя – черную шелковую рубашку, черные кожаные брюки, полусапоги. Волосы прятал платок, еще один красовался на шее. Легкую куртку сын семьи Мардэн держал в руках. Служанки, вышедшие к порталу проводить младшего принца, взгляда не отводили от сухощавого красавца с непривычно-серой кожей. Белые волосы дроу заплел в косу, украсив ее лезвиями из дровской стали, а в ухо вставил серьгу с определителем ядов. Со стороны его наряд казался щегольским и абсолютно не подходящим для драки, но Эдан восхищенно присвистнул:

– Эй, мать семьи расщедрилась на экипировку?

– Мое положение телохранителя младшего принца требует… вложений, – аккуратно ответил Заардан.

Эдан молча кивнул. Он вспомнил. Меньше года назад, когда они с побратимом заканчивали Академию, на Заардана поступило предложение его матери. Точнее, даже не матери, а главе семьи – то ли бабке, то ли прабабке, а уж та передала полномочия внучке.

Агрессивно-хищная особа в серой коже с синеватыми заклепками явилась прямо в класс и одним жестом вызвала Заара в коридор. Вернулся он невозмутимым, как всегда, но Эдан по их братской связи почувствовал неладное и в перерыве притиснул друга к стене, ненавязчиво уперев кривое лезвие засапожного ножа ему в бок. Его маневр заметили, поэтому близко не подходили. Мужчины-дроу часто выясняют отношения с родственниками и соперниками, так что взгляды других студентов и преподавателей скользили мимо, словно не замечая.

– Итак, что произошло? – не размыкая губ, спросил эльф, корча зверскую рожу.

– Меня… сватают! – выдохнул Заардан. – Мать сказала, младшая дочь семьи Вардерин готова заплатить выкуп…

Эдан на память не жаловался и за десяток лет в Академии дроу выучил фамилии самых знатных дровских семей. Заодно собрал информацию на матриархов. Кто любит плети, кто крючья, а кто унижение мужчин. Семья Вардерин отличалась любовью к шрамированию и… В общем, Заардану не позавидуешь.

Коротко врезав другу в челюсть, эльф уточнил:

– Как можно избежать?

– Почти безнадежно, – мотнул головой дроу, выкручиваясь из захвата и принимая боевую стойку. – Она отказалась от приданого. Готова заплатить выкуп. Ее пятый муж недавно покончил с собой…

Эдан присвистнул, увернулся от короткого хука дроу и от души влепил ему по лодыжке ребром стопы. Промазал, чуть не кувыркнулся, но устоял и плавно перешел в защиту.

Мальчиков-дроу с младенчества учат подчиняться женщинам. Приказам. Терпеть боль. Находить в ней даже удовольствие. Довести дроу, имеющего статус мужа, до самоубийства – это надо быть чокнутой матроной без тормозов. Отдавать в лапы такой сумасшедшей побратима Эдан не собирался, поэтому продолжил расспросы и выяснил, что отказать в сватовстве может только матриарх семьи, и только в том случае, если сочтет мужчину более полезным внутри клана. А Заардан не успел себя показать. Милый мальчик, не более.