— Отдай. Знаешь же, что моё.

Не теряя присутствия духа, с насмешкой в голосе Кристовский произнёс:

— Долг платежом красен. Ты мне — я тебе. Вдова имела право на это кольцо при жизни. Ты — после её смерти. Я подтвердил ваш договор. Но теперь перехватил его я, а значит договариваться теперь тебе со мной, — о моей роли в этом процессе речи, естественно, не шло. — А у меня к тебе просьба. Или точнее сказать: предложение. И, кстати, здравствуй, давно не виделись, Ратибор.

Он не предлагал вошедшему громиле сесть. Я тоже решила попридержать свою врожденную вежливость. Надеясь, что чудовище вообще меня не заметит.

— Ох, смел ты Глеб. Вызвать старого ератника, открыть ему дверь, дразнить его же собственным перстнем. И не бояться, что я кинусь на тебя и твою красотку. Тебе палец оторву, а её до дна выпью. Да уж, на это я не знаю, что железное надо иметь, — загромыхал нечесть.

Но зато стало понятно, кто это. На одном из занятий Лисович упоминала об этих древних мифических существах: старых колдунах, умерших своей или насильственной смертью и способных ходить между мирами. Ночью они выбираются из могил и могут нападать на людей. Видимо, поэтому его кафтан и был таким грязным.

— У тебя со вдовой был договор. Ты её взял в названные невесты. Она выполняла твои приказы здесь на земле, в обмен на счастливый брак и стабильное будущее своих детей. Но она тебя подвела. Пожалела кольцо, до смерти носила, на твоей могиле не оставила… Хотя обещала, что как одряхлеет, наведается в последний раз, освободит вас друг от друга. Но… решила, что ты ей и там нужен будешь. А может сама захотела в мертвые ведьмы! Поди знай! Без меня — ты бы его не вернул. А у меня дело маленькое: прихвати к себе дамочку одну. Ей тут всё надело, к вам хочет.

— Мне за убийство невинного потом десятки лет между мирами болтаться… Ни в глубь уйти, ни сюда подняться, — посетовал ератник.

Но у него не получилось вызывать жалость ни у меня, ни у Кристовского. Тот лишь выразительно посмотрел на кольцо, мол, выбирай… Внезапно мертвый колдун выкинул руку вперёд, стремясь сграбастать медиума. Страшная лапа заканчивалась острыми как лезвия когтями. Я заорала. Клубы охрового дыма, между Кристовским и монстром, создавали будто бы пелену. Но она не могла защитить от звериной ярости разгневанного ератника. Еще мгновение, и он совершит то, что обещал, но Глеб схватил стоявший перед ним графин и плеснул на монстра. Жидкость зашипела как серная кислота, разъедая и без того мертвую плоть. Запахло разложением. Колдун зарычал. И отступил.

— Твоя взяла! Кто она? —

В ответ Глеб показал фотографию на мобильном телефоне. И когда он успел её сделать, я же не оставляла их наедине.

— Ночью, — ератник назвал место и время. — Сам не ходи. Пусть эта кольцо принесёт, — махнул он на фотографию.

— А что не доверяешь?

— Мало ли вас, чертей, кто знает…. Обманешь, — хмыкнул ератник. — Дух твою почую — не сдержусь.

— Ну ты мне уж не приказывай. А то и я не сдержусь, — вдруг сменил тон Глеб. — Будет мне всякая гниль подзаборная указывать, что мне делать. И из нас двоих чёрт здесь точно не я.

— Ох, встретимся мы с тобой однажды по ту сторону…

— Придёт время — встретимся. Я пока не тороплюсь. А ты — место знай. Всё! Свободен! — меня била мелкая дрожь, но я невероятно гордилась Кристовским.

Подбирая полы своего поврежденного кафтана, ератник ушел, громко хлопнув дверью и постучав ногами по лестнице. Но это было уже скорее смешно, нежели страшно.

На следующее утро, когда заказчица вернулась, то Кристовский попросил её пару дней носить кольцо вдовы. Конечно, умолчав об его истории. А лишь намекнув, что это необходимо для успешного выполнения её специфического заказа. К сожалению, перстень на ней сидел не очень плотно, постоянно разворачивался мордой льва внутрь, но она пообещала, что не снимет его ближайшие пару дней.

— А как это случится? Может быть, мне как-то подготовиться? Всё, что нужно я выложила в коридор. Подписала… Ну для похорон, — как-то неуверенно почти пропела она.

Очевидно, что она пребывала в каком-то около истеричном состояние. Моё сердце буквально разрывалось от жалости. Но я ничего не могла поделать. У меня не было ни права, ни возможностей вмешиваться в её судьбу.

— Ничего не нужно. Живите своей жизнью, но скоро всё случиться, я вам обещаю.

Когда она уже начала собираться, словно невзначай Глеб попросил её еще об одной встрече. Просто для последних формальностей. Мороз прошелся по моей коже, это было то самое место и время, которое назвал ератник.

— Мы правда там будем? — спросила я, когда за несчастной женщиной окончательно закрылась дверь.

— Конечно, нет. Он сам всё сделает.

— Ясно. Можно я пойду? Что-то устала…

— Конечно, это была сложная ночь…

Торопливо собравшись, я покинула кабинет. Не видя, каким странным взглядом проводил меня Глеб.

Конечно же, я не собиралась отлеживаться. Мне почему-то нужно было видеть, как всё случится, но я не хотела, чтобы Кристовский узнал про мой план. Естественно, я не собиралась спасать её или вызывать милицию и скорую помощь, когда мертвый колдун нападет на свою жертву. Мне было важно убедиться, что Анна Павловна не пожалела о своём решение, что в мир иных она ушла удоволетворённой и хоть капельку счастливой. Но умение Глеба читать мои мысли было потрясающим, а если он узнает о моей инициативе, то не пустит. Поэтому я делала всё, чтобы не встретиться с ним взглядом. Днём я так и не смогла задремать. Всё время думая о том, что женщина проживает свои последние часы. Было что-то неправильное в этом её решение. При всей тяжести одиночества никто не мог желать гибели самой себе. Это противоестественно. Наконец этот бесконечный день закончился. Вновь облачившись в старый пуховичок, я вскочила на самокат и помчала на место встречи.