Прислонив железного «козлика» к стене здания, встала так, чтобы тень дома скрывала меня. Её сутулую фигуру я узнала издалека. Она шла беспрестанно озираясь. То ли опасаясь падающего кирпича, то ли в поисках надежды. Для того чтобы подойти к дому, возле которого Глеб назначил «свидание», ей нужно было перейти перекресток. Она уже ступила на «зебру», как вдалеке послышался шум мотора, кто-то летел слева, не обращая внимания на красный свет и не пытаясь сбросить скорость и затормозить. Как загипнотизированная она двигалась прямо под колёса. Я во все глаза, впиваясь ногтями в ладони, смотрела на неё. Уже никто не успевал её остановить. Вопреки желанию из горла вырвался крик. Но чья-то рука легла мне на рот, подавляя любые звуки. Время было натянуто как струна, которая зазвенит стоит тронуть её невидимому музыканту. В эту секунду справа мяукнул котёнок. Женщина, выпадая из забытья, сделала резкий шаг навстречу к нему и прижала пушистый комок к груди. Кольцо, прыгая по асфальту, покатилось в сторону решётки для сточных вод. Где-то я уже это видела… Только сейчас я поняла, что всё это время не дышала!

Женщина не обращала внимания на перстень, она села прямо на бордюр и гладила животное что-то ему приговаривая и успокаивая его. Не понимая, какая опасность ей грозила половину секунды назад. Я же под воздействием какой-то силы вырвалась от держащей меня руки и прыгнула прямо к перстню, наступив на него подошвой кроссовка, а затем быстро сунула его в карман.

Колдуна нигде не было видно. Он провалил задания. И я была этому рада. Наша заказчица так и не обратила на меня внимание.

Ночной город яркими огнями мелькал в периферийном зрение. Голову кружило от счастья. Сама не знаю почему. То ли потому что, кто-то остался жив. То ли потому, что до сих пор чувствовала прикосновение Глеба. Я сразу поняла, что это именно он не дал мне спугнуть момент. Медиум не учитывал, что принимая разные облики у него сохраняется не только татуировка, но и аромат парфюма: мятно-горький с нотками кедра и мускатного ореха.

Он исчез также быстро как и появился. Но я была уверена, что приходил для того, чтобы защитить меня. Он понял, что я могу вмешаться, и боялся, что ератник решит расправиться со мной. И это было невероятно приятно! Всё-таки я для него не комар. Но Юльке я об этом не скажу.

Самое классное в моей работе у Кристовского — ненормированный рабочий день. Он давно уже перестал требовать, чтобы приходила в точно указанное время. Если мне хотелось поспать, то я с чистой совестью могла прийти хоть к часу дня. Зато я если я была ему нужна, то для него не было становилось проблемой разбудить хоть в час ночи. Но признаюсь, я еще в детстве поняла, что по распорядку дня мне ближе совы, поэтому меня это полностью устраивало. Кстати, я иногда с радостью задерживалась в офисе, наведя наконец-то порядок в шкафах и аккуратно расставив коллекцию Глеба по полкам. Ему, кажется, была приятна моя компания, в такие вечера он тоже оставался в кабинете, наливал себе рюмочку коньяка и рассказывал мне о том, что значат некоторые из экспонатов,

Глеб с утра тоже любит поспать, но так как с улицы невозможно было понять, какие окна принадлежат нашему офису, я не знала проснулся ли он. Поэтому не смотря на то, что стрелки часов приближались к полудню, входя в кабинет, старалась не шуметь.

Ноябрь со свойственной ему хандрой топил город в серой хмаре. К слову, я сама еле проснулась после ночной нервотрёпки, и не удивилась, когда, придя в офис, в кабинете никого не застала. Через час Глеб вышел из своей спальни в одних домашних штанах, свободно болтающихся на бёдрах, и, по всей видимости, тоже не рассчитывал меня застать, потому что тут же ретировался, извинившись за свой внешний вид. Его аристократические замашки меня всегда восхищали. Обычно для моих сверстников ходить в одних брюках, голыми по пояс было вполне себе нормально.

— Доброе утро, — произнёс он, вернувшись через несколько минут в джинсах и футболке. — Ты рано!

— Привет! Вообще-то уже полпервого! Я вот завтрак захватила, — похвасталась я выкладывая на стол сэндвичи.

Интересно, а у него вообще здесь есть кухня? Не может же он вечно питаться только тем, что я принесу или ходить по кафе и ресторанам. Молча выложила на стол перстень. К инциденту решила не возвращаться. В конце концов, если Кристовский захочет мне что-то высказать, то сделает это. Но он молчал, завтракая как ни в чём не бывало и подтруднивая надо мной. Мы так смеялись, что чуть не пропустили стук в дверь. Оказалось, что это наша вчерашняя посетительница. При всём желание не могу сказать, что она выглядела хоть сколько-нибудь бодрее. Такая же скромная и обращенная внутрь себя, как и при первом визите. Сначала она долго извинялась, что потеряла кольцо. Пришлось убедить её, что она просто забыла его у нас. Ей было сложно в это поверить, ведь она отлично помнила, что ушла отсюда с перстнем на пальце. Убедить её удалось только, с помощью легких голубоватых волн гипноза и предъявлением самого кольца.

Наконец, слегка приободрившись, она перешла к главному, ради чего пришла.

— Пожалуйста, я хочу попросить вас не исполнять заказ… Разорвать, так сказать наш договор. Денег назад мне не нужно. Я всё понимаю про неустойку там…

— А что случилось? — отложив сэндвич совершенно банальным голосом спросил Глеб, будто его не было ночью на перекрёстке, и он не видел всё своими глазами.

Я же готова была танцевать джигу! И отлично понимала, что у женщины просто появился мяукающий смысл жизни.

— Дочь меня остановила…

— Дочь??? — хором перебили мы с Кристовским и переглянулись.

Неожиданный поворот!

— Ну да… Вот вчера же мы с вами договорились поздно встретиться, я к вам на встречу шла… Уже дорогу начала переходить, а тут она… как живая…. стоит на перекрестке и говорит, что рано мне еще… что не надо… что… что, — тут говорившая понизила голос, практически перейдя на шёпот. — Цена за чёрную магию больно высока… и нам всем там за это расплачиваться придётся… И здесь, и там… А я думаю, что и если и ей… то я точно тогда ничего делать не буду… потерплю я… главное ведь, чтобы у деток всё было хорошо… и тут на меня как оцепенение, какое навалилось… Я забыла, куда шла зачем… Стою… а потом слышу мяукание… Тут я в себя и пришла… ну вот подобрала, буду с ним куковать, а там видно будет…

Делая большие паузы, чтобы набрать воздух в легкие и найти силы закончить историю, рассказала она.

— Хорошо. Я вас понял, — будничным тоном офисного клерка продолжал Кристовский. — Пожалуйста, подпишите договор о расторжение.

Отодвинув наш импровизированный пикник, он освободил место на столе, достал документы и как будто бы речь не шла о жизни и смерти попросил её расписаться тут и там, где галочки.

Дежурность ситуации граничила с абсурдом! Не зная, что сказать, я промямлила: