Сначала показалось, что Эльса возжелала супружеских ласк. После пары бурных ночей выяснилось — не похоти ради, для дела. Эль — утренняя, мягкая, зацелованная, приятно округлившаяся — вдруг превратилась во властную королеву.

— Поднимайся, праздник закончился. Мы идем громить Хехильт.

— Это я всегда «за», — честно признался Арх. — Но как мы будем его громить? Ты же…

— Я всего лишь беременна, — сухо ответила Эльса. — Хвала богам, это не лишает всей магии. Сейчас проверим ее пределы.

— А что за срочность?

— Договор. Люди начинают весеннее наступление. Первая крепость, которую мы должны захватить — форт Ренкель в Ясконе. Я уже получила три корабля пшеницы в залог добрых намерений. Пора шевелиться.

Арх занервничал, потом напомнил себе, что магия никогда не позволит Эльсе навредить ребенку, и подставил чешуйчатую спину, принимая ношу, укутанную в меха. К Хехильту прилетели довольно быстро — как ни осторожничай, а крылья-то несут.

— Не превращайся, — велела Эльса, осторожно спрыгивая на снег. — Сейчас попробуем отработать взаимодействие.

Откликаясь на её слова, по стенам поползли тонкие, неуверенные стебли камнеломки. Арху сначала показалось: не осилят, завянут. Нет. Усики ныряли в невидимые глазу дыры — не только на стыках камня, каким-то образом просачиваясь в монолит. Там, где уже нырнули, крепли, вырастали толщиной с человеческую руку. А у подножия башни даже с драконью лапу.

— Она пьет защиту, — ответила на невысказанный вопрос Эльса. — Я не знаю, получится ли так же с кенгарской магией. Надеюсь, что получится. Иначе не видать нам ни поставок еды, ни добрососедских отношений с людьми.

Арх, повинуясь указаниям «ударь сюда», «вцепись вот в это сплетение», сначала с трудом, к последнему часу — легко, разрушил три пустующие башни и изрядный кусок стены. Опустился на вытоптанный снег, погордился собой и только потом сообразил:

— Ты что, собираешься идти на войну? К людям?

— Вы ведь мне сюда кенгарские крепости не принесете, — фыркнула жена. — И сами их взять не сможете. Придется мне делать свое королевское дело.

— Но ты же… — Арх закусил губу, посмотрел на живот, почти незаметный под тремя слоями одежды.

— Твоя задача — позаботиться о нашей безопасности, — поймав его взгляд, сказала Эльса. — Хватит пасти стада. Завтра полетишь к людям. Нантар с двумя ледяными отрядами уже отправился на границу Сороши и Ясконы. Ты возглавишь отряд яда. Я надеюсь, что вы с Нантаром не рассоритесь до драки, а найдете общий язык и будете делать общее дело. Его приоритетная задача — поддержка человеческой армии, твоя — разведка и подготовка к моему прибытию. Постарайся обеспечить уединение и возможность скрытного передвижения. Я не хочу слушать человеческие шепотки и демонстрировать уязвимость перед кенгарскими магами. Постараешься, Арх? Я не приказываю, я прошу.

— Клянусь!..

Порыв — искренний, не приправленный навязанной волей — заставил его кинуться в ноги супруге. Стоя на коленях, Арх прижался щекой к животу Эльсы, повторил:

— Клянусь, что…

— Тс-с… — она зажала ему рот холодной ладонью. — Не надо. Не клянись. Сделай все, что в твоих силах. И не требуй от меня ответных клятв. Я не могу пообещать, что никогда не отдам тебе приказа. Я читала показания отступников. Они говорили, что их непреодолимо влекло к алтарям скверны, они не могли сопротивляться зову. Если вдруг, когда-нибудь… Я остановлю тебя и не позволю совершить непоправимое. Поэтому — не клянись.

— Прямо отбоя нет от добровольцев, — невнятно сообщила Эльса, разгрызавшая куриное крыло.

— Не разговаривай с набитым ртом! — сделал замечание Себерт. — А добровольцы… Хвала Змее, в этом королевстве не все драконы прячутся по домам, если на войну уходит беременная дракайна. Да и дракайны не хотят оставаться в стороне. Что говорит твой беглец? Он обустроил ставку?

— Говорит, что да. Он взял в охрану волков-оборотней. К людям присоединился волчий батальон. Арх считает, что оборотни нам ближе, чем люди. Они меняют форму и у них существует подобие нашей связи. Только без брачного орнамента.

— Люди всегда препятствовали появлению оборотней на Норд-Карстене, боялись нашего союза, — проговорил Себерт. — У них испокон веков велись войны, люди брали числом и организованностью, и, в конце концов, вытеснили оборотней на небольшой — по сравнению с прежними мерками — пятачок земли. Когда-то Ходегой граничил с Ясконой и Кенгаром, тянулся от моря до моря. Прошли те времена. Мы никогда не вмешивались, только наблюдали. Оборотни нам более близки, это так. Выдох не помогает им освободиться от душевной боли и бремени грехов. А еще они, как и мы, поганые земледельцы. Мы сделали ставку на тех, кто готов нам платить. Может быть, и зря. Теперь уже не переиграешь, нас разделяют моря и лиги суши, принадлежащей Сороши.