— Очень надеюсь, что вы найдёте общий язык, — кивнула Валентина. — Майя Александровна, Глеб Игнатьевич будет в экспедиции замом вашего напарника, но на ваше место никто не претендует. Кроме того, нам пригодятся и ваши специфические знания, по первой профессии, так сказать. Майя Александровна училась на следователя, хоть по специальности и не работала почти что. У вас будет своё, специфическое задание.

— Какое? Искать шпионов? — пошутила Майя, робость которой, кажется, немного прошла.

— Именно так, — серьёзно кивнул Островский. — Мы американцам в совместном изучении пульсара отказали, так что они наверняка постараются своих людей к нам подослать. И ладно бы, если просто шпионов, мы результатами всё равно поделимся, аномалии — общая беда. Но могут и диверсантов подослать.

— Разумеется, мы всех проверим ещё здесь, — добавила Валентина, — но гарантировать на сто процентов надёжность всех этих проверок не может никто.

— Но почему вы не пошлёте для этой цели кого-то вроде Ивана Ивановича? — удивилась Майя. — Почему я? Это как-то…

— Несерьёзно, да? — улыбнулась Валентина. — Вот именно поэтому. Никто не воспримет вас всерьёз, особенно учитывая ваши с напарником любовные отношения, — на этих словах Майя порозовела, да и я, наверное, тоже. — А между тем того же Ивана Ивановича вы по итогу переиграли. Несмотря на все его попытки вас использовать в своих играх, вы здесь, а он… в долгосрочном отпуске.

Кажется, до Майи дошло. У неё даже лицо вытянулось.

— Ну как, с назначениями разобрались, можем работать? — Валентина откинулась на спинку стула и обвела нас взглядом.

— Ну как, с назначениями разобрались, можем работать? — Валентина откинулась на спинку стула и обвела нас взглядом.

— Да, конечно, — кивнула Майя.

— Тогда, Пётр Викторович, вам слово, — приглашающе махнула рукой Островскому Валентина.

— Первое, что бросается в глаза, это схожесть нашей экспедиции с экспедицией на другую планету, — начал Островский, — но есть, конечно, и существенное отличие. Если при обустройстве лунной станции мы считали каждый грамм, то сейчас у нас такой проблемы нет, можем взять с собой всё, что угодно. Соответственно, аппетиты растут. Хочется всего и сразу, тем более, что мы не можем прогнозировать, как долго пульсар будет сохранять стабильность. Поэтому планов у нас огромное количество. В первую очередь это, конечно же, строительство оборонного комплекса. Пока что мы сталкивались в этой аномалии только с летучими мышами и медведями. Но это не значит, что там не может быть более агрессивных и опасных форм жизни. Но из-за того же неизвестного срока действия пульсара, мы не можем взять с собой слишком много людей. Объективно это может быть билет в один конец. Да само пребывание на той стороне потенциально опасно.

— Ну да, аномальные зверушки у нас долго не живут, — заметил я, — Чарли исключение.

— Именно так, — кивнула Валентина, — все добровольцы сейчас проходят ускоренный курс на аномальщиков.

— Среди первоочередных задач, — продолжил Островский, — исследование рельефа и ландшафта, разведка полезных ископаемых, мониторинг сейсмической активности, сбор образцов местной флоры и фауны и их генетическое исследование. Но, конечно, самое главное — это исследование самих аномалий.

— А разве мониторинг аномалий проводится не со спутника? — удивилась Майя.

— Со спутника, — подтвердила Валентина. — И вам придётся его запустить.

— Серьёзно? — у меня челюсть сбрякала. — И где мы там найдём космодром?

— Возьмём с собой, — серьёзно ответил Островский. — На первое время нам хватит спутника на низкой орбите. Причём от него даже не будет требоваться картографирование аномалий. Просто детектор.

— Мини-спутник, — прищурился я.

— Не такой уж он мини, сто с лишним килограмм веса, но да, вы правы, — согласился Островский. — И его можно вывести на орбиту ракетой с воздушным стартом с самолёта МиГ-31 «Пегас», который специально для этого предназначен.

— А он совершенно случайно не на базе космического перехватчика МиГ-31Д разрабатывался? — спросил я, кое-что вспомнив. — Который спутники должен был сбивать?

— Удивлён вашей осведомлённости, — одобрительно покачал головой Островский. — Он самый, а что?

— Дело не в осведомлённости, — улыбнулся я, — просто в Сети посмотрел. А заинтересовался вот почему.

Встав, я достал из ящика личные дела аномальщиков с космическим прошлым.

— Вот этих двоих я отобрал в команду самыми первыми, — объяснил я.

— Помню их, — Островскому хватило беглого взгляда на фамилии. — Так вот они куда из лунной программы делись! Точно, слышал про их трагедию…

Они с Валентиной переглянулись.

— Это именно то, что мы и хотели до вас донести, Алексей, — заговорила Валентина. — С одной стороны, мы могли бы взять в экспедицию сколько угодно материалов, оборудования и людей. С другой, для каждого, кто отправится на ту сторону, экспедиция — смертельный риск. Там невозможно будет отгородиться от среды, и очень многие, даже пройдя фильтр в учебке аномальщиков, заболеют и могут умереть. Мы оцениваем потенциальную смертность в 10%. Поэтому и пойдут только добровольцы. Но также это означает, что нам надо минимизировать число участников. Чем меньше, тем лучше.