— Сладкая, у тебя глаза закрываются. Иди спать, я уберу — заботливо реагирует мой «вот-вот-и-парень» либо не замечая выступления Алевтины, либо делая вид, что не замечает. Мне оба варианта подходят. Как в замедленной съемке плетусь в ванну, не выходя из образа, а потом в спальню. «Так устала, что даже не целую его на ночь» — вживается в роль внутренняя актриса. «Отставить МХАТ» — врывается Жириновский и предлагает постелить Нику на диване в гостиной, чтобы «подлец не пристроился». Совет Субличностей Бессознательного (ССБ), видимо пребывая еще в шоковом состоянии, предложение поддерживает и быстро застилает диван, пока на кухне гремит и шуршит заботливый мужчина. Итак, у меня в доме наконец-то шикарный представитель сильного пола, испытывающий ко мне симпатию, что взаимно, а я делаю вид, что хочу спать и намекаю ему лечь в другой комнате? Все, кроме Богини, довольно кивают. В целом, это правильно по отношению к Нику. Я разберусь с Сашей, своими чувствами и уже в полной уверенности буду с мужчиной моей мечты. Если бы у него была похожая ситуация, как бы я хотела, чтобы он поступил? Набросился на меня, покрыл тело поцелуями и не отпускал больше никогда? «Уберите Богиню, будьте добры» — просит Жириновский и продолжает рассуждения. Итак, если бы у Ника была похожая ситуация, как бы я хотела, чтобы он поступил? Сначала разобрался, а потом пришел ко мне с уверенностью или с ней же ушел. Это бережность. Я не хочу делать больно обещая сейчас все, а потом разводя руками и забирая это. «Поступать с другими так, как хочешь, чтобы поступали с тобой» — один из главных принципов моего устройства личности. Звучит, как цитата из соцсетей, но не становится от этого менее верной. Непреложный закон. Всегда ли это легко? Нет. Вот сейчас очень непросто.

— Привет, сладкая — тихо мурчит баритон в темноте спальни. Кровать проседает под весом мужчины и я опять замираю. Он не понял, что я постелила ему в гостиной?

— Можно буду рядом? Могу даже не обнимать — продолжает Ник шепотом. Алевтина Никаноровна надевает кандибобер и предлагает претвориться спящей. Ее прогоняет Любовь. Поворачиваюсь лицом к шепоту.

— Я тоже хочу, чтобы ты был рядом.

Большая рука накрывает меня, разгоняя пульс. Лежу так несколько минут, затаив дыхание, чтобы не спугнуть момент. Но внутренности скафандра затекают, заставляя развернуться. Мы как будто ведем диалог дыханием. Вдох, выдох, выдох, вдох. Спать рядом может быть интимнее и ближе физического контакта. Чувствует ли он то же самое? Не знаю, как это спросить. Саша бы нашел идеальные слова. Стоп! Откуда здесь мысли о Саше? На сцене появляется субличность в образе друга: те же завитки темных волос, черная глубина глаз за оправой очков, ямочки на щеках. Как он сумел пробраться в мое бессознательное за такой короткий срок? Почему его образ там, а образа Ника нет? Снова срабатывает сирена тревожности. Но сейчас все это — бесполезный поток мыслей без ответа. Поэтому Саша Белый проявляет инициативу и вырубает питание. Я проваливаюсь в сон. Обрывки воспоминаний, сюрреалистические картинки, а потом вспышка света. Открываю глаза, пытаясь понять, где я. Немного успокаиваюсь при виде спальни.

— Тебе Саша звонил — сообщает баритон рядом. — Я сказал, что ты еще спишь.

25 декабря 12.00

Собираю вещи в небольшую сумку, только необходимое на пару дней загородом. Ник удивительно спокойно воспринял звонок от другого мужчины. Скорее всего, сработал серьезный тон Саши и его непоколебимая уверенность. «Сказал что-то про конференцию и какие-то синдромы, я ничего не понял. Перезвони». Этим утром был реальный повод — статья, которую мы вместе вызвались написать по итогам Конференции. Ник проснулся от дребезжания телефона в тумбе, куда я вечером спрятала неоднозначное сообщение. Мебель то и дело дрынькала, мешая спать, а потом затрещала, как от мини-дрели. Нервы не выдержали, и он решил разобраться с источником звука. Хотел отключить, но что-то пошло не так. Почему нажал «ответить» так внятно и не объяснил. По моей теории — увидел имя Александра и решил показать, чья это территория.

— Все взяла? — спрашивает Ник, уже в куртке и с шапкой, натянутой почти на глаза. Киваю и протягиваю сумку.

— Иди, я закрою все и спущусь — говорю, как бы между делом, чтобы он не заподозрил о плане. Высокая фигура выходит, немного пригибаясь в проеме. Я жду минуту, на всякий случай ухожу в спальню и нажимаю на последний входящий.

— Привет — тянет теплый голос, лишая меня настроя ругаться — Я сразу извинюсь. Виноват. Дурак. Тупица. Идиот. Это было очень-очень глупо. — он замолкает, я чувствую сжатие в груди, как будто слышу не только слова, но и его состояние.

— Это ты про звонок утром или сообщение ночью? — Саша Белый говорит, что времени мало. Нужно быстро выяснить обстоятельства и ехать загород с Ником, как с официальным парнем. Богиня игриво качает бедрами.

— Я хочу быть с тобой — слишком неожиданное признание лишает меня речи. Смотрю на проплывающие серые облака на таком же сером небе. Как будто картридж закончился.

— Знаю, это обременительно. У тебя Ник, вы рядом, а я далеко, стар и с дочерью. Мы знакомы слишком короткое время. И все же… — пауза, скорее всего, чтобы подобрать правильные слова. — Нас разделяет 3000 километров, а я знаю, что ты смотришь на небо.

— Мычу что-то нечленораздельное. Закрываю глаза. Неужели между нами почти телепатическая связь?

— Я никогда не чувствовал такого. Твой образ поселился в моем бессознательном. Можешь поверить?

— В моем тоже теперь есть очкарик Саша, они сдружились с Душнилой и Бухгалтером — наш смех немного ослабляет напряжение.

— Что будем делать? — спрашиваю, глядя на время. Ник ждет в машине. Мне пора.

— Можешь пока не сбрасывать меня со счетов? Просто помни, что есть чудик, который готов на все ради тебя.

— Прям на все? — уточняю с усмешкой.

— В рамках способностей и полномочий. Звезду с неба не достану, потому что горящий шар таких размеров уничтожит планету; людей убивать не буду; дочь не брошу; но если попросишь — перестану пить вино, перееду хоть на край света, стану фермером и прыгну с парашютом.

— Эх, я хотела звезду — шучу, проверяя, хорошо ли закрыла двери.

— Вы едете к его родителям? — догадывается Саша, видимо вспоминая один из наших разговоров.

— Ага, уже спускаюсь — несколько раз жму кнопку лифта, поторапливая его. Как глупо, но происходит на автомате каждый раз, когда тороплюсь.

— Напишешь мне?

— Если перестанешь слать полночные признания.

— Никаких признаний больше, пока не попросишь сама — слышу в голосе улыбку. Выхожу на скользкую дорогу — символично. Жила себе почти 30 лет без этого, а теперь — сразу два претендента. Закрадывается подозрение, что кого-то из наставников с IC1101 приложил свою энергетическую руку. У них специфическое чувство юмора. Но даже если и так, выбирать придется. Если только время и обстоятельства не расставят все по местам без моего прямого участия. Как будто я посадила два семечка, и теперь буду наблюдать, какое прорастет.