— Доволен теперь? — спросила она, когда, он, как и ожидалось, обнажил деревянные балки перекрытия и металлические трубы, которые шли под полом. — Боже! И вот когда я начала понимать тебя… Что ты творишь?!

Он перешел к еще одной доске в другой части комнаты, клин в узкую щель между досками.

— Комнату строил Финли!

Полетели щепки, когда он отодрал ее от пола, вновь обнажив подпол комнаты.

— Волк, — мягко сказала Бакстер. Она не могла злиться на него, видя его последнюю отчаянную попытку придать хоть какое-то подобие смысла потери, которую они все переживали. — Финли сам прервал свою жизнь. Он оставил всех нас, не только тебя.

Казалось, Волк ее даже не слышит. Он переместился в угол комнаты, убрал еще две напольные доски и пыхтел над третьей.

— Когда ты ушел, — начала Бакстер, никак не ожидав, что будет рассказывать эту историю, — Финли сказал мне, что будто бы потерял…

Она замолкла, увидев выражение лица Волка, который легко поднял четвертую доску, будто бы она никогда не была закреплена. Он отошел и потер пыльный подбородок.

— Думаешь, это кровь? — буднично спросил он.

Бакстер медленно подошла к пустоте, которую он открыл, всего в четыре доски в ширину и не больше тридцати сантиметров в глубину. По аккуратным краям и блестящему металлу было очевидно, что Финли встроил этот тайник с особой целью: вероятно, тут незаконное оружия и коллекция угрожающих писем были бы в большей сохранности.

Тусклые красные штрихи были размазаны по металлической основе.

— Тут бы поместился человек… как раз в пору, — отметил Волк, шагая к окну. В нем бушевала причудливая смесь гнева и облегчения. — Думаешь, может, все-таки Финли не был тут один?

Бакстер потеряла дар речи.

— Вызови сюда группу криминалистов, пожалуйста, — попросил он ее, доставая собственный телефон. — А мне нужно поговорить с важнейшим полицейским в этом деле.

— Конечно, — ответила она, не в силах оторвать взгляд от небольшого пустого пространства, которое меняло абсолютно все, которое было тут, под их ногами, все это время. — Кому ты звонишь?

— Ваните, — сказал Волк, держа трубку у уха. — Нужно сказать ей, что я пока не могу садиться в тюрьму… Думаю, у нас тут непойманный убийца.

Пятница, 8 января 2016 года

13:37

Шведские фрикадельки стоимостью по меньшей мере два с половиной фунта покатились по тротуару, когда Томас во все глаза уставился на рассыпающийся собор Святого Павла. Когда ветер врывался в комнаты и залы, с ревом облетая базилику, пластиковые щиты трепетали и сминались — бинты, закрывавшие рану — а откуда-то изнутри раздавался гул, от которого становилось не по себе.

Изначально у Томаса не было намерений посетить место на вершине города из-за своей уверенности в том, что окружающее пространство будет забито шумными туристами, однако, затем он случайно наткнулся на кратер, оставленный взрывом. Со стороны казалось, что бетон, словно лава вулкана, устремился ввысь, извергая в небо обломки и камни в небеса. Он понял, что все равно был неподалеку, любопытство взяло верх, и Томас взял свой излишне дорогой кулек с едой из «Прет Э Мангер» и пошел посмотреть на то, где разворачивались главные события.

Лучше бы он туда не ходил.

В зоне разрушения не было гламура съемочной площадки, не было чувства товарищества среди толп, смотрящих на мир через экраны мобильных телефонов, не было современных виртуозов с палитрами наперевес и эксцентричной растительностью на лице, которые бы тщательно реставрировали произведение искусства — только мрачные последствия насилия и море строителей, сидящих на площадке и поедающих продукцию пекарни «Греггз».

Бакстер была частью этого.

Чувствуя знакомое чувство, будто бы низ живота скрутило, Томас вспомнил хаос, царящий в городе, утопающем в снегу. И видя эту жалостливую картину своими глазами, он, наконец, убедился в правдивости всех тех рассказов о той дикой ночи.

Было проще не замечать, что в конце каждой хорошей сказки где-то в лесу лежит гниющий труп поверженного чудовища.

Желая вернуться к своему блаженному неведению, он выбрался из толпы и вернулся на Ладгейт Хилл, где снова смог дышать. Он направился на назначенную на два часа дня встречу, но на полпути остановился у ювелирного магазина, вспомнив, что Бакстер потеряла одну сережку — хотя и носила она их нечасто — где-то в парке Святого Джеймса. Томас бессмысленно осматривал витрину магазина, не имея ни малейшего понятия, как эти серьги даже выглядели, и понимая, что гора неоткрытых подарков его девушки под рождественской елкой с каждым днем все растет. Поиск по городу идеального подарка уже стал его обеденным ритуалом, ведь он хотел приободрить ее, дать ей знать, насколько дорога она была для него. И этот подарок, возможно, даже потягается с тем странным плюшевым пингвином, без которого она теперь отказывалась ложиться спать.

Уверенный лишь в том, что совершает ошибку, он принял решение и направился внутрь.

— Старший инспектор Бакстер, — усмехнулся Джо, войдя в прихожую Мэгги, держа набор криминалиста в руке. — Если бы я тебя не знал, я бы подумал, что ты стараешься меня избегать.

— Ты меня не знаешь, — оповестила его Бакстер. — Я старалась.

Джо мяукнул, словно мартовский кот, а затем проследовал за ней по лестнице.

— Не нужно бороться со своими чувствами, — сказал он ей. — Мы оба знаем, что между нами что-то есть.