— Да. Дверь определенно была изнутри закрыта на замок и щеколду.

— А гараж вы проверили?

— Да.

Волк потер лицо, ничего толком не узнав. Вопросы у него кончались.

— Вы действительно думаете, что это было убийство? — спросил его Рэндл.

— Ага… мы так думаем.

— Это же означает, что кто-то лежал под полом часами, так ведь?

Волк выглядел сбитым с толку, все еще сводя воедино новые детали.

— Я бы увидел, если бы кто-нибудь выходил через парадную дверь, — продолжил Рэндл, размышляя вслух, — а все остальные выходы были заперты. Чтобы запечатать комнату изнутри, убийца должен был находиться там все это время: когда я взломал дверь, когда комиссар приехал, детективы… коронер.

— И не оставил никаких улик, — пробубнил Волк, его голова вдруг заболела.

— Прошу прощения?

— Ничего. Спасибо, констебль Рэндл. Вы очень помогли расследованию.

Суббота, 9 января 2016 года.

20:05

Томас приложил все усилия к организации их запоздалого рождественского ужина.

Под песни Бинга Кросби и Мэрайи Кэри он и Бакстер выпили слишком много, съели еще больше и почти сожгли квартиру, когда печенье в духовке начало чернеть снаружи. Бросив гиблое дело уборки кухни, они переоделись в пижамы и уютно устроились вместе с Эхо смотреть фильм.

Томас поднялся и в очередной раз подошел к дереву-«елочке», на ветвях которой уже как игрушки висели автомобильные освежители.

— Подарки? — с надеждой предложил он.

Бакстер вдруг ожила. Она поставила фильм на паузу, наполнила бокалы и заняла место на полу, чтобы достать красиво завернутую коробку, которую последней положили под елку.

— Наверное этот стоит оставить на десерт, — сказал Томас.

Бакстер отставила его в сторону и развернула другой.

— «Клуедо» [26] , — безэмоционально сказала она.

— Ага. Потому что… Ну ты детектив и все такое.

— Все веселье моей работы в домашнем уюте, — подбодрила она и кивнула.

Атмосфера стала немного неловкой.

— Открой вон тот, — сказала она ему.

— Носки!

— Для твоих стоп.

— Чудесно. Теперь твоя очередь.

— Серьги! Золотые серьги… похожие на те, что моя мама покупает мне.

— Можешь отнести их назад, но я помню, что ты говорила, что потеряла одну в снегу.

— И это было то немногое положительное, что случилось в тот вечер, — пробубнила Бакстер. — О, вот этот!

Томас разорвал упаковочную бумагу и скривился, когда увидел изящную пару тапочек.

— Почему ты так ненавидишь мои домашние тапочки?!

Еще какое-то время они распаковывали подарки, перекидываясь взаимными обидами.

Дорожный знак отмечал границу района Эппинг-Форест, и Кристиан тут же расслабился. Каждый раз, когда он ехал домой, это чувство облегчения приходило к нему. Расположенный в самом дальнем уголке разветвленной сети метро, причудливый рыночный городок был его гаванью, где можно было отдохнуть от давящих небоскребов и переполненных улиц столицы. Жалея о своем крайне непрофессиональном ответе на, казалось, простой вопрос телевизионщиков, он зашел в свой любимый ресторан, сев за свой обычный столик, чтобы поужинать в одиночестве перед тем, как уехать в свой дом с семью спальнями, уродующий лесные пейзажи.

Он остановился на кольце и увидел свет ярких фар, затормозивших за ним. Помахав рукой, извиняясь за беспричинную остановку, Кристиан включил передачу и возобновил движение. Он знал, что не очень хорошо управлял автомобилем, и изо всех сил старался сконцентрироваться на дороге. Включив поворотник, комиссар повернул налево, темные деревья выстроились вдоль дороги, как вдруг белый свет проскользнул по приборной панели. Автомобиль позади него сократил расстояние. Кристиан поморщился и немного поддал газа, продвигаясь по протяженному участку открытой дороги, но два ослепляющих сверкающих солнца в зеркале дальнего вида не отставали.

По встречке начала приближаться другая машина.

Автомобиль сзади ускорился и почти коснулся бампера машины Кристиана, но вовремя обогнул ее и умчался вперед. Кристиан заметил, что это был черный грузовичок марки «Митсубиси», но не смог распознать модель и не захотел запоминать номера: на это у него не было ни причины, ни сил. До дома оставались считанные минуты, поэтому Кристиан снизил скорость.

Кристиан въехал на нужную дорогу и нажал на кнопку электрических ворот, поехав мимо просторных домов своих соседей: ночные действия, которые он мог выполнить с закрытыми глазами. Окружающее освещение ползло по стенам домов, выхватывая участки ландшафтных садиков будто произведения искусства, выставленные под звездным небом, зрелище, которое не всякий лондонец мог оценить.

Сворачивая к своему дому, Кристиан повернул руль, как вдруг его окутал яркий белый свет…

Раздался хриплый рев мощного двигателя, визг вращающихся колес, а затем он почувствовал, как ударился головой о стекло. Машина закачалась. Покореженный металл с грохотом упал на дорогу, а черный грузовик отъехал задом на пару метров.

Кристиан был почти без сознания, когда его стащили с сиденья и швырнули между двумя машинами так, что фары слепили полицейского с двух сторон. На него посыпался град ударов. Два безликих силуэта пинали и били его со всех сторон. Кристиан только и мог что прикрывать голову и, свернувшись клубком, молиться о том, чтобы это все кончилось. После удара одного из нападавших Кристиан вскрикнул и услышал треск ломающихся ребер, поняв, что они не остановятся, пока он не умрет. Отчаянно пинаясь, он умудрился заползти под грузовик. Один из нападавших попытался вытянуть его оттуда за ногу, но остался лишь с ботинком в руках.