Разводить политесы не стал. Как только вошли, отправил Лиру переодеваться, а также собирать вещи и документы, сразу предупредив, чтобы брала только самое необходимое, но с расчётом на то, что мы сюда больше не вернёмся. Сам лишь коротко представился и сразу приступил к гипно-обработке. Убедил её, что я реальный родственник девочек и забираю их к себе в столицу. По поводу квартиры решил просто: пусть сдает, но все деньги перечисляет на личный счет Лиры. Продавать недвижимость неразумно, на эти деньги в столице можно будет купить разве что комнату на подселении, а тут в случае чего за девчонками всегда останется собственная жилплощадь и запасной плацдарм из полноценных трёх комнат в неплохом спальном районе.

Заодно выяснил, что после Мирры Майвич (матери девочек) осталось несколько счетов, заведенных на девчонок, где лежали весьма неплохие деньги – где-то половина суммы на операцию. Запомнил всё досконально и даже забрал по ним документы, но у меня и в мыслях не было накладывать на них свою «иссушающую» лапу. Это их деньги, дорастут – получат всё до копейки.

А я проконтролирую, чтоб действительно всё.

Я уже закончил с Тамарой Федоровной, а Лира всё тянула, так что, коротко стукнув, заглянул к ней.

– Ну? Что тянем?

– Я… Не знаю, что брать, – растерянный эльфёныш, переодевшись в длинный белый сарафан с васильками, сидел на кровати в окружении одежды, альбомов и игрушек, так что даже навскидку понадобилось бы как минимум три вместительных дорожных чемодана, а не одна спортивная сумка, которую я выделил от щедрот своих. – Мне всё надо! Понимаешь?

– Понимаю… – протянул с досадой. Когда я сам уходил из дома, то взял с собой лишь смену запасного белья и подаренный братом медальон, но тут явно одними плавками не обойтись. – Так, давай сортировать. Художку направо, игрушки налево, памятные вещи совсем отдельно, а шмотьё мне. Да не трясись ты так, я не фетишист!

Ещё через час, разобрав каждую спорную вещь отдельно, в конце концов решили, что из художки Лира возьмет с собой только скетч-бук и цветные гелевые ручки, из украшений – серьги, подаренные мамой на пятнадцатилетие, из одежды – несколько симпатичных платьев, футболку, шорты, купальник, ночнушку, туфли и бельё, а остальное вполне можно упаковать в коробки и убрать на дальние антресоли до поры до времени.

Немного по-своему, но Тамара Федоровна любила внучку, так что проблем не возникло: и коробки нашлись, и место. Женщина даже искренне всплакнула на прощание, взяв с Лиры слово, что та обязательно будет звонить ей хотя бы раз в неделю, как устроится на новом месте (туда же и вещи потом посылкой отправит), а мне достался необычайно строгий взгляд и тоже пара слов. Но посуровее.

– Не обижайте мою девочку, Линн. Сердце подсказывает мне, на вас можно положиться, но всё равно знайте – я буду переживать и следить за её жизнью даже отсюда.

Да-да, сердце… А не гипноз часом ранее. Да-да.

– Я не обижаю женщин. – Решив напоследок проявить немного галантности, я поцеловал зардевшейся бабуле руку, окончательно убеждая, что я наилучший вариант для её внучки, и мы с Лирой отправились дальше.

Сначала в парикмахерскую, чтобы свести потаскушный пергидрольный цвет и вернуть эльфёнку естественный русый с лёгкой рыжиной (это было моё категоричное условие).

А потом в детский дом за Иви.

Младший эльфёныш оказался точной копией старшего, только ещё тоньше, а глаза ещё больше. Иви только через пару недель должно было исполниться семь, но лично я не дал бы ей больше пяти: одни глазищи и несколько хрупких косточек. Да тут дунь – унесет! Волосы у малышки оказались светлее, с пепельным отливом, ушки чуть острее, а в глазах больше изумрудной зелени, чем травяной, как у Лиры, но в остальном один в один.

Оформление всех необходимых документов (даже под гипнозом) заняло у директрисы детского дома больше часа, но из ворот мы выходили уже полноценной семьёй, хотя окончательно документы окажутся у меня на руках только через несколько дней – всё же не фальшивку делали, а через все соответствующие органы. Хотя и с ускорением в виде внушительного денежного поощрения для всех заинтересованных лиц, но лично я считал, что ещё легко отделались.

Иви, наревевшись от эмоциональной встречи с сестрой, тихонько посапывала у меня на руках, доверчиво прильнув к груди, а Лира стойко несла уже две сумки: свою и младшей сестры. Туда любезная Анна Васильевна положила всё то, с чем девочка поступила к ней три месяца назад – кое-что из весенне-летней одежды-обуви и несколько игрушек. Медицинскую карту я забрал сразу, решив изучить на досуге, а за остальными документами придётся прогуляться до опеки, когда те будут готовы.

Но это такая мелочь по сравнению с тем, что я, кажется, впервые обрёл семью…

Странное чувство, очень. Словно в груди прямо над ледяной пустотой вдруг зародилась меховая звезда. Маленькая, но уже мягкая и несмотря ни на что – тёплая.

А на полпути к корпусу я столкнулся с драконом. Тот, явно распаренный после бани и СПА-массажа, прогуливался по аллее с откровенно мечтательным видом. Но стоило ему увидеть нашу троицу, как лорд-инспектор мгновенно подобрался и остановился прямо у меня на пути, не скрывая своего изумления. Пришлось цедить сквозь зубы: «мои племянницы Лира и Иви», и только после этого нам уступили дорогу. Следующие метров десять, пока не свернули к корпусу, я ощущал буравящий спину взгляд, но даже не запнулся.