Девушка смотрела в потолок и думала. Она вспомнила ужасную картину после того побоища в лесу. Две фигуры, похожие на мешки с фаршем, были первыми, кого она убила. От них во все стороны были разбросаны полосы багровой крови, разукрасив этим всё в округе в страшные, мрачные пейзажи. Остальные даже далеко уйти и не успели. Кого-то так и приковало к дереву, другие лежали, сжавшись в клубок от агонии из-за смертельных ран на животе. Какому-то «везунчику» пробило голову, оставив все её содержимое на снегу. Это был первый раз, когда она кого-то убивала, но она не испытывала ни стыда, ни сожаления, ни чего-то ещё. Убей или будь убитым.

– До чего же я докатилась? – шёпотом, совсем неслышно, сказала она.

Одно спокойное мгновение. Глубокий вздох.

Так было не всегда. Она ведь всё еще помнила те былые, спокойные деньки. Когда ей не нужно было искать пропитание, или бояться за свою жизнь. Когда была тёплая постель и хорошая книга под рукой. Когда у неё была семья и было кому доверять. Тогда даже мать улыбалась и проводила с ней время. С ней и… - Райя на секунду замешкалась.
– …сестрой?

Она вдруг вспомнила момент из своего детства. Она в своей комнате, сидит на полу с детской книжкой в руках и разговаривает с какой-то девочкой, но не может вспомнить ни слова, о том, о чём они тогда разговаривали.

Она посмотрела на Алису и у неё проскользнула мысль:

«- А что если это она? Да нет, быть такого не может. Ни отец, ни мать ни разу не упоминали каких-либо близких, но почему же она ей так знакома? Ладно, в любом случае, решу позже. Сейчас рано делать какие-либо выводы.»

Девушка отвлеклась от своих мыслей - её левая рука затекла из-за неудобной позы. В частности, из-за того, что она свисала вниз с сиденья, придавленная весом своей хозяйки. Она приподняла её вверх, чтобы восстановить кровообращение и увидела бинты. Всё предплечье было аккуратно и умело забинтовано. Она сразу поняла, что это была работа Алисы, только она может так бережно латать чужие раны.

Из бинтов торчали те самые осколки, оголяясь, как скалы из-под морской пучины. Рука, что странно, не болит. Девушка стала развязывать бинты, бросая тряпьё на дно машины. Осколка, что пробил руку не видно, когда раньше он немного выступал из раны. Другие же, более мелкие осколки, облепили её со всех сторон, так, что само ранения даже не видно. Только она об этом подумала, как осколки разошлись в стороны и стали витать около руки. Теперь она могла видеть её. Рана затянулась, а на её месте остался странный шрам. От него тянутся абсолютно белые, острые отростки, исходящие, по-видимому, из осколка. Такое чувство, что он не просто застрял в кости, а стал её частью, выпустив в стороны свои иглы. Она чувствовала каждую из них, но боли не чувствовала. Напротив, это казалось приятным. Осколки перестали витать вокруг и снова облепили руку. Девушка аккуратно потрогала правое плечо. Но оказалось, что там ничего. Будто её плечо и не пробивала никакая стрела.

От всей этой возни спящая девочка проснулась. Протерев глаза, она тут же обняла свою подругу. Её лицо расплылось в искренней улыбке, глаза враз стали на мокром месте. Казалось, что она вот-вот заплачет.

– Ты проснулась! Ты меня чертовски напугала. – заверещала Алиса.

На её слова, и Марк, и неизвестный обернулись, наблюдая за всей этой душещипательной сценой, но, поняв, что их заметили, быстро отвернулись и сделали вид, что ничего не было. Райя молча улыбалась в ответ. Мысли о родстве всё не покидали её. Её хотелось срочно поговорить об этом, но лишние уши не внушали доверия. Девушка решила обождать.

Через несколько минут, машина стала замедляться и остановилась. Значит одно – они на месте. Об этом и же и сообщил Марк:

– Приехали. – констатировал факт «Капитан-очевидность».

Водитель заглушил машину и вышел. Раненая стала подниматься, ухватившись за верхние поручни машины. Алиса открыла дверь и тут же выскочила на улицу. Бедной девочке явно надоело сидеть на одном месте. Сколько же они тогда ехали?

Райя вышла за ней. Водитель обошёл машину, достал инвалидное кресло из багажника и помог своему товарищу в неё усесться. В это время девушки осматривались по сторонам. Они оказались на каких-то тесных, оживлённых улицах. В проулках стояли палатки, местами горят костры, в округе суетились люди: кто-то бежал строем, кто-то разгружал маркированные красным цветом, ящики, другие чистили винтовки. Многие были вооружены и экипированы так, словно вот-вот нужно идти в бой. Такое чувство, будто они на военной базе. Этот факт взволновал девушек, и они обернулись на Марка, ожидающие объяснений. Он же, как ни в чём не бывало, начал говорить:

– Райя, идёшь со мной, нужно переговорить. Сэм, дай Алисе новую одежду и отведи её в столовую, пусть поест.

«Неизвестного зовут Сэм. Нужно запомнить его имя.» - подумала девушка.

– А Райя? – запротестовала Алиса.

– Мы поговорим, и она тебя догонит. Иди. – отрезал мужчина.

– Пойдем. – подгонял девочку, Сэм.

– Да иду я, иду.

Мужчина увёл младшую, а Райя с Марком отправились к трёхэтажному кирпичному зданию, стоящему, напротив. На нём висел, потёртый временем, яркий красный флаг с изображением молота, разбивающим цепи. Очевидно, что это было что-то вроде штаба.

– Идём, ко мне в кабинет. – серьёзно говорил мужчина.

Охранник, стоящий на пороге штаба отдал честь и открыл им двоим дверь. Марк сразу покатил налево по коридору. Девушка шла за ним, толком даже не посмотрев в округе. Он остановился у двери и открыл её своим ключом. Они вошли. Войдя внутрь, он подкатился к столу, стоящему посередине комнаты, а Райя уселась на деревянный стул, стоящий напротив него.

Всё происходящее полностью разрушило доверие к Марку. Он увёз их в неизвестное место, ему отдают честь, и он всё здесь знает. Он оказался совсем не тем, кем казался. Пусть он и раньше вызывал подозрения, но теперь вопросов стало только больше.