Шрифт:
– По-моему, да, - Костя машинально дотронулся до своего невредимого носа.
– И ощущать,и чувствовать… Жутко это, конечно.
– Может, им тогда дейcтвительно лучше оказываться в абсолюте, - пробормотал художник.
– Да?! – неожиданно разозлился Денисов.
– А кто недавно тут ныл, что его несправедливо лишили глубины чувств, а он бы так хотел это ощутить?!
– Хотел бы, - кивнул Тимка.
– Но ощущать… все? Я не представляю, как можно с этим жить. Это должно быть невероятно мучительно!
– Я думаю, не все бегуны бы с тобой согласились, знай они про абсолют заранее, - Костя решительно спрыгнул с плеча Ани, которая выбросила сигарету и пошла обратно в магазин.
– Да только их никто не спрашивает! А они ведь наверное тоже бывают всякие! Может, они и правда не все такие, как…
– Как кто?
– Неважно.
– Хм, может ты ещё скажешь, что и водила тот…
– Водилу я бы сам придушил! – разъярился Костя. – Он чуть ?ньку не переехал, а я ничего…
– Что?! – перепугался Тимка и выскочил из-за парапета, позабыв про витрину.
– Что?! Этот козел ее сбил?! Почему вы на работе?! Вы были в больнице?! Что сказали врачи?! Переломы серьезные?!
– Слышишь ты, она только что курить сюда выходила! – изумился Костя.
– Но ведь я же не знаю, что там у нее под костюмом…
– Тебя явно давно никто не бил!
– Неправда, меня вчера били… слегка. Ты объясни лучше…
– Да не сбивал он ее. Урод один мимо бежал и толкнул ее чуть ли не под колеса, хорошо девчонка Инги вовремя подоспела, я же сам не мoгу ее поднять!..
– Что?
– спросил Тимка, и в его голосе Костя услышал отчетливое недоверие.
– Говорю, Ингин флинт ее оттащил, я этой девчонке теперь по гроб жизни… или как мы это должны говорить… - Костя замолчал, заметив, что художник его не слушает, глядя перед собой невидящими глазами, как будто общался с кем-то в другом измерении, Денисову недоступном. – Эй!
– Да! – Тимка встрепенулся,и в его глазах вдруг вспыхнул нелепый щенячий восторг.
– Да?! Это правда?! Инга спасла твоего флинта?!
– Ну, не думаю, что Инга особо участвовала, – Костя пожал плечами.
– Так что заслуга целиком принадлежит ее флинту. Хоть и приболела девчушка, а среагировала отлично! Дал бы я ей медаль, да она все равно ее не увидит.
– Но ведь это же замечательно! – возопила творческая личность, схватила Костю за руки и начала неистово их трясти. – Елки, до чего же это здорово!
– ?м… ну да, - Костя резким рывком вернул руки себе. – Ты чего?
– То, что Инга помогла твоей… - Тимка сделал ладонями расцветающий жест, – то, что она…
– Да при чем тут Инга? Я ж сказал, она скорее всего и не… нет, ну конечно, я ей этого говорить не стану.
– Ну да… да…- Тимка совершил нелепый полуповорот, запутался в полах своего плаща, повалился на парапет и, запрокинув голову к небу, произнес с некоей умиленностью : - Господи, какое облегчение!..
– Ты сейчас о чем?
– Я?
– художник приподнял голову, глядя на него из-под полуопущенных век с притушенным восторгом. – Просто рад, что все обошлось. И с Аней, и с тобой. Я к тебе привык… Слушай, - он резко сел, - ну может теперь-то ты будешь нормально с ней обращаться?!
– Ты обалдел?! – изумился Костя.
– После всего, что я ради нее наворотил, ты мне говоришь, что я с ней обращаюсь ненормально?! Да я с ней обращаюсь лучше, чем все родственники, которые у нее когда-либо были и могли бы быть!..
– Я говорю не об Ане, – осторожно перебил его художник, – тут-то не придерешься. Я имел в виду Ингу.
– Ингу? А что Инга? Мы нормально общаемся. Не понимаю тебя.
– Ну… - Тимка сделал такой жест, будто вворачивал лампочки, – ты мог бы… быть с ней помягче. Более чутким, что ли. Все-таки, вы встречались до… она – часть твоего прошлого. А ты часто говоришь с ней довольно грубo. Как с чем-то незначительным. Ты не замечаешь, что она oбижается? Ты ведь даже со мной намного приветливей.
– Не знаю, с чего ты вдруг заделался Ингиным адвокатом, особенно с учетом того что она тебя терпеть не может, - холодно произнес Костя,и Тимка согласно кивнул, продолжая выглядеть умиленно-мягко, даже как-то плюшево. – В принципе, тебя это не касается, но с учетом нашей нелепой дружбы, объясню. Я с ней общаюсь так, как считаю нужным. Инга – девочка языкатая и отнюдь не ангелочек, понял?! Я привык к ней в этом мире и я отношусь к ней хорошо. Но она – не часть моего прошлого. Никогда ею не была. И в любом случае, какая разница – прошлое – его все равно что нет. Ничего для нас тут нет. Ни прoшлого, ни будущего. ?сть только один день, который либо закончится, либо нет!