– А я тебе говорю, что ему это нельзя давать! – донёсся из окна гневный голос Аделаиды. – Мы не знаем, как он отреагирует! Тебе что, его вообще не жалко?!

– Да ничего с ним не будет! – рявкнул в ответ Хопис, и Генри ошарашенно моргнул. – И если ты забыла, это не твой, а мой подчинённый!

– Вот именно что подчинённый! А не подопытный! – продолжала бушевать Аделаида.

– И вообще – не кричи! – проорал всегда невозмутимый аптекарь. – А то выгоню!

– Не выгонишь, – чуть сбавила обороты Деля, – кто тебе такой чай заварит? И вообще – размечтался! Я отсюда никуда не уйду, мне тут нравится!

– Это моя аптека! – снова повысил голос вампир. – Хочу – пускаю, хочу – выгоняю!

– Ты уже забыл, что я вчера у тебя весь второй этаж выиграла?!

– Я отыграюсь!

– Как бы остаток не проиграл! – и в доме что-то с грохотом разбилось.

Денис растерянно посмотрел на друзей и остановился, не зная, стоит ли сейчас вламываться к Хопису.

«Хорошо скандалят, прям по-семейному, – прокомментировал очнувшийся Глюк, – а девочка-то не промах, даром что на первый взгляд рохлей кажется!»

«Я сразу увидел, что характер у неё будь здоров, – не согласился Денис, прислушиваясь к набирающему обороты скандалу, – надо вмешаться, пока они аптеку не разнесли!»

Придя к такому решению, Денис обошёл так и стоящих в ступоре посреди поляны инспектора и ведьму и, взбежав на крыльцо, громко постучал в дверь. Шум внутри стих, и через секунду в дверном проёме появилась растрёпанная и выглядящая даже хорошенькой Деля.

– Ой, Дэн, здравствуй, – слегка растерялась она, а заметив Генри, смутилась так, что покраснели даже уши.

– А вот и тот, кого я убью в первую очередь, – за Аделаидой возник злой, как стая шершней, вампир, – ты кого мне привёл, док? Ты вот это пронырливое и беспринципное существо называл милой и доброй девушкой?! Да как у тебя язык повернулся?!

– Да что у вас тут такого случилось-то? – спросил полностью дезориентированный Дэн. – Скандалите словно супруги со стажем…

– Она выиграла у меня весь второй этаж! – вампир обвиняюще ткнул пальцем в подбоченившуюся девушку.

– Выиграла? – Денис беспомощно оглянулся на подошедших поближе Генри и Летицию. – Во что?

– В покер! – Хопис смотрел на Дениса так сердито, как будто это он лично научил девушку играть в карты. – Ты представляешь?! Она! У меня!

– Я не виновата, что ты плохо играешь, – Деля неожиданно подмигнула Дэну, – я же не стала претендовать на аптеку, правда?

– Ещё бы ты это сделала, – тоже успокаиваясь, ответил Хопис, – этого я тебе точно не простил бы.

– А ещё он хотел напоить этого бедного мальчика консервированной кровью, – наябедничала Деля, показывая на возникшего рядом с аптекарем бледного и осунувшегося Дарена. – А у него сердце, и кровь своя теперь, ему нормальной еды надо. Кстати, а чем это так вкусно пахнет?

– Это Нафаня тебе передал, – Денис протянул оживившейся Деле свёрток, и Дарен, шумно втянув воздух, гулко сглотнул.

– Я с тобой поделюсь, – утешила его Деля, а Хопис презрительно фыркнул.

– То есть ты теперь человек, что ли? – Денис с интересом посмотрел на вгрызшегося в пирог Дарена, но тот только пожал плечами, что-то невнятно промычав.

– Надо будет у профессора уточнять, – задумчиво рассматривая Дарена и явно борясь с желанием потыкать в него пальцем, произнесла ведьма, – он же должен знать, что делать с этими непредсказуемыми последствиями антидота.

– А он здесь? – моментально оживился аптекарь. – Я бы с удовольствием продолжил беседу с ним. Чрезвычайно эрудированный и знающий специалист!

– Но мы пришли немного по другому поводу, – остановил друзей Дэн, понимая, что если выпустить сейчас профа, то и аптекарь, и ведьма станут потеряны для общества как минимум на пару часов, а то и больше. – Нам нужен опекун.

– Опекун? – удивлённо переспросил Хопис и почему-то посмотрел на Дениса. – А зачем он тебе? Ты, конечно, парень со странностями, но, как мне кажется, не настолько…

– Вообще-то это не для меня, – слегка растерялся Денис, а Генри за его спиной тихонько хихикнул, – это для Аделаиды.

– Для кого? – пришла пора Хописа изумлённо глядеть на остальных. – Зачем этой, с позволения сказать, трепетной девице опекун? Она сама кого хочешь к порядку призовёт, да так, что и заметить не успеешь, как с розовым бантиком на шее будешь на подушке в уголке сидеть.

– Но, насколько я понял, по закону Деля ещё три месяца не имеет права распоряжаться собственной судьбой, – пояснил Дэн и запоздало возмутился, – и вообще, ты почему нас на пороге держишь?