– Я, честно говоря, думал, что она моложе… – неуверенно произнес он.

– Моложе? Какие вы, мужчины, наивные! Я думала, что она еще старше… Но продолжай.

– А женщины зато злые. Или только ты? Ну ладно, слушай дальше: "Старшая дочь режиссера Павла Анатольевича Котова, народного артиста СССР, лауреата Государственной премии. Закончила факультет журналистики, после чего работала репортером на радио, а затем перешла на государственное телевидение, в отдел информации. С 1989 года была ведущей программы "Время" на первом канале. После августа 1991 года некоторое время была не у дел, потом вела свое ток-шоу на одном из дециметровых каналов. С 1994 года – ведущая собственной информационной программы на канале "1+1", а с 1995 – организатор и совладелица телекомпании "Благовест", которая просуществовала до 1996 года. После этого вместе с Тамарой Синяковой организовала телекомпанию "Прикосновение". Одновременно состояла в штате столичного телеканала "1+1". Брат, Анатолий Котов, работает в Министерстве печати и информации в ранге начальника отдела. Младшая сестра Майя – актриса. Котова трижды была замужем. Ранний студенческий брак с Георгием Вайнштейном распался через год. В двадцать два года вышла замуж за Марата Александрова, журналиста-международника, от него у нее дочь Елена, которая в настоящее время учится в США и вышла замуж за американского гражданина. В 1992 году развелась и сразу же после развода зарегистрировала брак с Глебом Овчинниковым, театральным режиссером, учеником ее отца. Детей от этого брака нет. Лауреат премии "Тэффи"…

– Слушай, Сергей, давай я тебе лучше расскажу о том, что ты не знаешь, что твои сотрудники не смогли бы отыскать ни в одном досье, ни в одном компьютере. Евгения была бездарной ведущей, но воображала, что она гениальна и что ее обожают зрители. На самом деле ее держали на канале главным образом из-за ее связей, из-за отца и брата. В последнее время – а может, и не только в последнее, я тут не владею информацией – у нее были серьезные трения с продюсером, Синяковой, причем они касались не только творческих вещей, но и финансовых моментов, и рабочих – некоторые ценные сотрудники из-за Котовой уходили из телекомпании, а некоторых она выставляла за порог сама. И тем не менее, надо отдать ей должное, у нее есть целый клан обожателей, и ее передачи набирают рейтинг, очень неплохой для дневного времени. Я до сих пор не могу понять, почему телезрители, а вместе с ними и рекламодатели, не раскусили, что ее шоу не стоят и выеденного яйца и что она фальшива насквозь....

– Стоп, Агнесса! Попробуй сказать о ней что-нибудь хорошее!

– Ах да – о мертвых или ничего, или хорошо… Я и говорю – определенная часть публики почему-то ее любит. Более того, она нравится некоторым мужчинам. Второй режиссер Кочетков, например, готов пойти за нее в огонь и в воду… Вернее, был готов – до вчерашнего дня.

– Знаешь, я могу тебе объяснить, почему так происходит. Ты относишься к тем людям, у которых особый нюх на фальшь – ты ее видишь повсюду и остро ее ненавидишь. Единственный человек, которому ты иногда спускаешь неискренность – это Марк, и это верный признак того, что ты его любишь.

Я широко раскрыла глаза. Мне и в голову не могло прийти, что из того факта, что я прощаю мужу некоторые… ну, скажем так – погрешности поведения, его брат сделает такие далеко идущие выводы. Впрочем, детектив должен быть в какой-то степени психологом.

– Я тут просматривал запись одной из последних передач Котовой, – продолжал Сергей, не обращая внимания на мою реакцию. – и вполне могу тебя понять. Да, она неважная актриса, во главу угла она всегда ставила себя, стремилась быть в центре внимания, но ведь это и делает ее телевизионной личностью, разве нет? Она неплохо смотрится… то есть, смотрелась, конечно – не красавица, но умела себя подать, владела интонацией, жестом. Голос у нее был хорошо поставленный, дикторский. Она играла умную, современную, эмансипированную женщину, и зрителям неискушенным казалось, что это так и есть. Ведь не все обладают такой тонкостью восприятия, как ты. К тому же ты профессионал и во многом оценивала ее с точки зрения профессионала. Ну, разумеется, и с точки зрения женщины, которой соперница то и дело подставляла ножку…

– Да, я профессионал, – не выдержала я; Сергей все-таки сумел меня разозлить. – Но профессионал не в том, что ты имеешь в виду. На телевидении я без году неделю. Однако, если ты помнишь, у меня есть еще и психологическое образование. Так вот, я со знанием дела утверждаю, что Котова была истеричкой – типичной истерической психопаткой.

Собственно говоря, именно из-за того, что Котова устроила однажды прямо в Останкино истерику, я и попала в свое время на телевидение. Ну, и из-за типичной для него неразберихи. А дело было так. В то время у меня не было постоянной работы, и я вспомнила свою первую специальность – когда-то я была переводчицей. Меня попросили сопровождать делегацию французских литераторов, прибывших в столицу по приглашению какого-то творческого союза, и я с радостью согласилась – терпеть не могу сидеть без дела. Среди прочих мероприятий французы должны были участвовать в ток-шоу Котовой, и так мы оказались на телецентре. Нас встретили, провели в студию, напоили кофе, несколько раз прибегала Тамара Синякова – тогда я с ней, кстати, и познакомилась – но главного действующего лица все не было видно. Французы нервничали, уже не скрываясь, смотрели на часы; русские участники ток-шоу, ко всему привычные, терпеливо ждали.

Из случайно подслушанных разговоров съемочной группы – впрочем, никто особенно и не понижал голос – я узнала, что Котова на месте, но не в форме. Оказывается, предыдущая съемка сорвалась по вине одного известного писателя, который в самый последний момент сообщил, что не может приехать, и с Евгенией случилась самая настоящая истерика. Говорят, она выла в голос. Когда выть она наконец перестала, голос у нее сел, глаза превратились в щелочки, закрытые с двух сторон подушечками вспухших век, и она никак не могла унять дрожь; эти подробности сообщила мне помощник режиссера, у которой, видно, был зуб на ведущую. Показаться на людях, а тем более перед камерой, в таком виде было невозможно. Синякова попросила меня сказать нашим гостям, что съемка задерживается по техническим причинам, и занять их чем-нибудь, клятвенно пообещав, что ждать нам осталось недолго.

Хорошо ей было говорить: занять французов – а чем? И тогда я попросила у редактора сценарный план и громко заявила, что мы будем репетировать. Совершенно естественно, что я взяла на себя роль ведущей. В отличие от Котовой, я-то в этот день была в форме, к тому же надо мной ничего не довлело, а то, что оператор стал снимать нас по собственной инициативе, я сначала даже и не заметила. Кстати, этот оператор, Александр Рожков, вскоре пал жертвой гнева Евгении Павловны, не простившей ему проявленной инициативы; впрочем, он ушел на НТВ и оказался в выигрыше. Только когда Синякова попросила меня повторить некоторые эпизоды, я поняла, что происходит, но камера меня не смутила – повторяю, я в тот день была в форме. В общем, ток-шоу состоялось без Котовой, французы ушли немного смущенные – ах, эти непонятные русские! – но довольные. А через несколько дней мне позвонила Синякова и пригласила зайти к ней в офис.

Она показала мне уже смонтированную передачу со мной в главной роли и тут же предложила попробоваться на должность постоянной ведущей нового женского ток-шоу. Передача и я в ней мне не понравились, но терять мне было нечего, и я согласилась – я, повторяю, в то время была вольной пташкой. Так уже через неделю я работала над концепцией своей собственной программы, а еще через месяц начались съемки.

То, что наша примадонна была от моего появления отнюдь не в восторге, было ясно с самого начала, и она выставила бы меня за порог тотчас же, но еще одна случайность помогла мне закрепиться на студии. Побывав в командировке в Африке, Котова подхватила какую-то не нашу заразу, заболела и надолго выбыла из строя, а потому ей нечего было возразить Синяковой, которая отвечала за финансы компании. Естественно, телекомпания должна снимать, иначе она тут же разорится, и Жене пришлось смириться с тем, что хоть она и звезда, но незаменимых на телевидении нет. К тому времени, как она встала на ноги, у меня уже было собственное шоу, и Котова меня стала доставать не прямо, а окольными путями. Она, конечно же, надеялась меня выжить из компании, но я тем не менее выжила.