– Вы не можете остановить меня, не так ли? Вы ничего в мире не сможете сделать, чтобы заставить меня изменить мой курс.

Машины подошли ближе. Они были большими, как дома, и бронированными, как блиндажи. Этот вид специальной военной технологии принуждения был подобен целаканту: ему не было никакого дела до того, что он все еще существует в настоящем. И все же, как теперь понял Джеффри, это было там с самого начала, скрытая часть его мира, прилично спрятанная от посторонних глаз, пока он не нарушил правила Механизма.

– Это последнее предупреждение вам, - сказал голос.
– А теперь развернитесь.

Это было, когда закончилось топливо. Джеффри никогда раньше не бросал самолет, никогда даже не задумывался о том, что однажды он может столкнуться с возможностью бросить его. Бросить - это то, что случалось, когда что-то шло не так, когда что-то было просчитано.

И все же он был здесь, бросая "Сессну". Он вошел на скорости, чуть превышающей скорость сваливания, с полными закрылками и в последний момент резко развернулся. Колеса чавкали по воде. Самолет быстро сбросил скорость, уткнувшись носом в море, а затем медленно накренился на правый борт, пока законцовка крыла не погрузилась в воду. Двигатель заглох. "Сессна" покачивалась на зеленой зыби Индийского океана в полной тишине, если не считать случайного скрипа корпуса, как будто она всегда ждала своего часа в качестве лодки.

– Спасательный жилет у тебя под сиденьем, - сказал Джеффри. Морской воздух защекотал ему нос.
– Мы должны выбираться отсюда. Она не создана для плавания.

Джумаи вытащила свой спасательный жилет.
– Хочешь сказать, что мы доберемся до этого вплавь?

– Боюсь, выбор невелик.

– В этих водах водятся акулы.

Он кивнул.
– С нами все должно быть в порядке. Механизм, вероятно, уже убирает всех крупных хищников из этого района или подвергает эвтаназии тех, кто не понимает намека.

– Ты надеешься.

– Прямо сейчас быть съеденным - наименьшая из наших забот.

Над головой слонялись машины администраций. В каком-то смысле это было хорошо, потому что означало, что им не придется долго ждать спасения - независимо от того, был ли это Механизм или нет, Джеффри не радовала перспектива провести несколько часов в океане. Плохо, однако, в другом смысле, потому что, как только Джеффри и Джумаи окажутся на свободе, властям не потребуется много времени, чтобы придумать способ взять их под стражу.

Но "Сессна" определенно тонула. Вода вливалась внутрь с того момента, как они приводнились, проникая через уплотнители дверей и отверстия двигателя. Надев спасательные жилеты, Джеффри и Джумаи взобрались на наклонную поверхность одного крыла, но это дало бы им несколько минут, не больше. Джумаи сидела на наклоненном крыле, свесив ноги с края. Джеффри стоял, уперев руки в бока и согнув колени для равновесия, с тревогой оглядывая горизонт. Он мог видеть землю с воздуха, но не сейчас, когда они были внизу.

– Что бы ни случилось, - сказал Джумаи, - я сожалею о твоем самолете.

– Я тоже.

Из-под фюзеляжа донесся глухой стук, смягченный подвеской, как будто погруженное шасси только что коснулось суши. Накренившаяся "Сессна" выровнялась, крыло снова стало горизонтальным. Джеффри пошатнулся, едва не потеряв равновесие. Джумаи протянула руку и схватила его за лодыжку, при этом чуть не потеряв свой спасжилет. Вода стекала ручейками.

С плавностью поднимающегося лифта "Сессна" вынырнула из моря.

– Какого хрена?
– сказала Джумаи.

Джеффри непонимающе пожал плечами.

Под колесами была черная дорога. Черная дорога поднималась, вырываясь на дневной свет: океан тоже стекал с дороги, сбегая по ее широким изгибающимся склонам. Джеффри медленно обернулся, наполовину представляя, что он увидит. В противоположном направлении дорога упиралась в черную башню с отвесными стенами, ее округлая, сужающаяся кверху форма поднималась к смотровой площадке в форме молота.

– Мы на подводной лодке, - сказал Джеффри. Ему пришлось повторить это дважды, просто чтобы убедить самого себя.
– Мы на подводной лодке.

Джумаи спрыгнула с крыла на скользкую, покрытую резиной палубу.
– И это хорошо или плохо?

– Я думаю, это хорошо. На данный момент.

Подводный аппарат был с Тиамаата; он знал это еще до того, как открылась дверь в основании башни и оттуда широкими шагами вышел житель моря в экзокостюме. Он прищурился от внезапной волны соленых морских брызг.

Это была Мира Гилберт. Позади нее стояли еще трое русалок в таких же костюмах.

– Привет, увальни!
– сказала она, подзывая его.
– Заходите внутрь. Мы обеспечим безопасность самолета, а затем отправимся в путь.