Шрифт:
— Держись, я иду…
Стоп!
Я проклинала свою невезучесть. Не тот коридор! Этот вел прямиком к отверстию, за которым была отвесная стена. Оставалось только повернуть назад и пробираться по другому коридору. Если кричать и прислушиваться, я непременно его найду. Я на секунду остановилась и выглянула наружу, прежде чем снова нырнуть в тоннель, и попыталась сориентироваться среди всех этих дыр в скале. Я насчитала десятка три, верхние метрах в десяти надо мной, нижние почти засыпаны снегом. На пустой парковке стояла машина Савины — единственный признак жизни в этом безлюдном пейзаже, если не считать следов колес, похожих на рельсы призрачного поезда.
Я рассеянно проследила за ними взглядом, потеряла, снова нашла, и…
Как будто перевели стрелку!
Я знала, что это невозможно, там могло быть только два рельса. Но, всмотревшись в огромную белоснежную парковку, я увидела то, чего поначалу не заметила. Следы шин «Колеоса» Савины пересекали другой след.
У меня перехватило горло.
Если следы еще видны, значит, машина проехала здесь совсем недавно. Машина, отпечатки протекторов которой так легко узнать.
У меня в голове все перевернулось. Теперь я знала, кто это чудовище. Кто похитил Эстебана, кто похитил Тома, кто все эти годы старался довести меня до помешательства. Я должна была бежать. Скорее. А до того надо их предупредить, но я уже не понимала, кого окликнуть, чье имя кричать — Том? Эстебан? Габриэль? Нужно выбрать, быстро решить, кого в первую очередь, прежде чем…
Я его услышала! Голос летел по коридору, как огонь по бикфордову шнуру, — единственное, такое обжигающее слово:
— Мама!
Я повернулась и протянула к нему руки.
Камень обрушился мне на голову.
71
Ферма гудела словно улей. Четверо медиков «скорой помощи», пятеро пожарных и трое полицейских сновали взад и вперед, вверх и вниз, входили, выходили, поднимались, спускались, хлопали дверьми, топали, натаскали в дом снег и грязь, шумели, устроили еще больший бардак в дополнение к тому, что уже здесь был.
— Где ваша подруга? — раздраженно спросил топтавшийся у камина лейтенант.
Нектер замер перед приколотым к стене листком с текстом «Txoria txori», как будто мог понять баскские слова. Если бы я подрезал ей крылья. Она бы не улетела.
— Патюрен, я жду ответа, — обозлился Леспинас. — Где Савина?
Секретарь мэрии наконец повернулся к нему и огрызнулся:
— Мне-то откуда знать?
Лейтенант внезапно грохнул кулаком по стенке камина. На груду сваленных в очаге книг и журналов обрушились снег и сажа.
— Черт знает что! Куда-то сбежали две женщины и ребенок. И ни малейшего понятия, где они могут быть. Я даже не знаю, вместе ли они сейчас.
— Лейтенант!
Перед ним стояли трое мужчин и женщина из «скорой помощи», женщина его и окликнула.
— Амандина Фонтен проснулась. Мы ей второй раз вкололи налоксон. Кризис миновал, она хорошо себя чувствует.
Они стояли в ряд, как супергерои, позирующие для плаката в метро. Профессиональное оборудование, униформа, флуоресцирующие пояса, воротники и манжеты.
— Я могу с ней поговорить? — спросил Леспинас.
— Если это действительно необходимо — да. Только недолго, — ответил главный.
Леспинас бросился к лестнице.
— Лейтенант, я хотел бы вместе с вами опрашивать Амандину.
Нектер тоже отреагировал на удивление быстро. Он стоял перед лестницей, загораживая путь наверх.
— Прошу вас, — не отступал он. — Я профессионал, порядок знаю, я неделю расследовал это дело и лучше вас понимаю эту безумную историю.
Леспинасу некогда было с ним препираться.
— Ладно, договорились, побеседуем с ней вдвоем.
Он поставил ногу на ступеньку, но на этот раз его остановила Астер.
Леспинас потерял терпение.
— Уж извините, мест больше нет!
Бросил взгляд на капрала Лушадьер, и та встала навытяжку на верхней площадке.
— Женнифер, присмотрите за ведьмой, третья беглянка мне точно ни к чему.
Астер, звеня браслетами, положила руку на запястье жандарма:
— Не беспокойтесь, я всего лишь хочу дать вам совет. Пожалуйста, не говорите Амандине, что Том погиб.
Такой просьбы Леспинас не ожидал.
— Почему?
— Ей нужна передышка. Всего на несколько часов. Два таких удара подряд… Доверьтесь моей интуиции.