Я говорила, что политика - грязное дело. Что депутаты и кандидаты последние сволочи. Что... В общем, много чего наговорила.

Роман продержался около часа, потом быстро оделся и выскочил из квартиры, хлопнув дверью. Минут через десять я услышала, как, взвизгнув шинами на слякотном апрельском асфальте, сорвалась с места его машина.

Я была почти уверена, что разозленный Роман Игоревич отправился на дачу в Репино. Он всегда убегал туда после наших с ним разборок. Оставшись одна, я бесцельно бродила по квартире. Сама не заметила, как оказалась в его помпезно обставленном кабинете. Села в огромное кресло, рассеянно выдвинула один из ящиков.

Не знаю, что я, собственно, хотела найти. Но уж точно не пистолет.

Ствол лежал в ящике поверх порнографических комиксов. На рукояти я увидела клеймо - вздыбленный конь. Вроде бы так до сих пор метят пистолеты от Кольта.

Моя ярость прошла. Я испугалась: мне представилось, как мой маленький ангел - Сережа - забредает в отцовский кабинет. Из любопытства из чего же еще?- заглядывает в ящики стола. Ему же никогда этого не запрещали. Находит пистолет.

Я готова была отдать на отсечение голову и обе руки в придачу, что Сережа не утерпит - возьмет пистолет в руки. Он же мальчишка. А какой мальчишка не захочет подержать в руках настоящее оружие?

Дальше... Что дальше? Конечно, Сережа неосторожно нажмет курок. И...

– Нет,- громко выдохнула я.

Нужно пистолет убрать куда-нибудь.

Повыше. Подальше.

Я осторожно - словно боялась, что от одного моего прикосновения ствол бабахнет - коснулась пальцами рукояти, обхватила ее ладонью. Металл приятно холодил руку. Я не удержалась - прицелилась в парадный портрет мужа, который висел напротив стола.

Хватит, одернула я себя.

Безопасное - то есть недоступное для Сережи - место я искала довольно долго.

А потом... позвонила Родиону Каширину.

Любопытство было сильнее меня: страшно хотелось узнать, что за "игрушку" приобрел мой муж.

Родион согласился на следующий день заехать ко мне, посмотреть на ствол.

Когда я вынесла ему пистолет, восторгам Каширина не было предела.

– Ух ты!- по-детски выдохнул Родька.- Я такие только на картинках видел!

Он осторожно взял пистолет в руки, долго рассматривал надписи на корпусе, клеймо на рукояти. Наконец выщелкнул обойму. Она была полная...

– Что это?- не утерпела я.

Каширин положил пистолет на журнальный столик и закурил сигарету.

– Это кольт "Коммандер". 45-й калибр. По-нашему - 11,43 миллиметра. Его сделали после Второй мировой, на базе М1911А1.

– А это что такое - M1119...

– М1911,- поправил меня Родион.- В 11-м году в армии США приняли на вооружение автоматический пистолет Кольта. Едва ли не первый штатный ствол в мире. Хотя, может быть, я и ошибаюсь.

В 21-м этот ствол, кажется, немного переделали.

Каширин еще с час рассматривал "игрушку" и убежал по своим делам. Я попросила его не говорить в Агентстве про кольт. Сказала, что сама разберусь.

Муж вернулся из Репина поздно вечером в воскресенье. И меня, что говорится, понесло. Давно в моем семействе не велись такие крупномасштабные боевые действия с применением настоящего боевого оружия. Едва мы с Романом остались одни, я нацелила на него ствол.

– Что это такое, спрашиваю я тебя?

Роман немного оторопел от моего стремительного натиска, но потом подтвердил профессионализм и компетентность Родиона Каширина, признавшись, что это действительно боевой пистолет системы Кольт.

– В дом, где маленький ребенок, ты приволок эту гадость, которая еще и заряжена!

– Маленькому ребенку это ничем не грозит, потому что, в отличие от взрослой тети, он не имеет привычки рыться в чужих вещах,- пошел в контратаку Роман, окончательно избавившись от растерянности.- У меня есть разрешение на ношение оружия. Государство мне доверят. Понятно тебе?

– Государство - это я!- поражаясь собственной находчивости, провозгласила я.- По крайней мере, на территории нашего дома. Я запрещаю тебе хранить в доме оружие.

– Но почему?

– Хотя бы потому, что меня постоянно будет преследовать соблазн избавиться от мужа, который меня достал.

Естественно, Роман не удержался от банальностей, и его ответная реплика слилась с хором негодующих мужей всех времен и народов.

– Да кто другой терпел бы тебя так долго?!- заорал Роман и по знакомому до боли сценарию развил мысль.- Кому ты еще нужна? Что у тебя в жизни было, кроме случайных связей с черножопыми? На большее ни один не рискнул претендовать!