Чем больше он читал, тем сильнее хотелось спать. Мозг медленно отключался. Сквозь полузакрытые веки в сознание Майкла проникали строчки из романа.

Урсула прижалась ко мне, я не мог унять приятную дрожь в моем изнуренном теле…

"Мне не к кому прижаться" – думал засыпающий мозг Майкла. – "Ребекка вчера меня бросила… не любил ее, но все же, все же…"

– Он мне врал все время, врал!

"Я тоже был нечестен с ней – и в итоге потерял возможность сказать напоследок все, что я о ней думаю…"

– Антуан, он убийца! Именно он убил Строумэна и Лецки и обчистил старуху Хелмсфилд.

"Я не убийца, но был бы рад обчистить того, кто придумал того, кто остановит того, кто обчистил старуху Хелмсфилд…"

– Это не мог быть Хиллфилд! Хелмсфилд всю дорогу его защищала!

"Хиллфилд, Хелмсфилд… Очень оригинально придуманы фамилии. Хелмсфилд… Даже и не придуманы. Вроде так звали подругу матери и университетскую коллегу "папы Клода", видел ее всего один раз, вроде хорошая тетка… "

Веки Майкла на мгновение сомкнулись. Пальцы машинально перелистнули несколько страниц…

Я стал гадать – что же Оуэн мне мог сказать?

"Да плевать на то, что он тебе скажет! Даже не переверну страницу назад, чтобы узнать, почему он должен что-то тебе говорить…"

– Не получится, Рефнор, или как тебя там, – скалил зубы Хиллфилд.

"Надеюсь, что не получится".

– Ты совершаешь большую ошибку, – сказал я. – Ты слишком много врал ей.

"А матери ты не врал, лицемер?"

– Кто ты такой, чтобы учить меня?

"Действительно. Кто?"

– Я тебя не учить пришел – тебя уже не исправить.

"Правильно сделал, что не читал эту туфту целиком – если ты напишешь что-то еще, то просто прочитаю аннотацию в интернете…"

– Так что же – ты меня убьешь?

– Нет. Я тебя арестую и тебя поместят под стражу. С учетом совершенных тобой убийств и грабежей, тебе дадут минимум лет двадцать…

Как же Майклу хотелось, чтобы Оуэн пристрелил Ренфора, слишком правильного, говорящего пустые фразы, неизменно опережающего своих противников на шаг вперед. Ты же должен где-то ошибиться!

– А что если у меня есть ствол за спиной? – ухмыляясь, спросил Хиллфилд.

"Угроза расправы… Ха! Предугадал последующий ход разговора пару реплик назад".

– Если бы он был, – сказал я. – ты бы не разговаривал со мной и сразу же меня пристрелил.

"Хоть бы у Хиллфилда был ствол за спиной…"

– Тут ты прав – ствола у меня нет.

"Черт".

– Но обернись-ка назад, Ренфор, может ты поймешь кое-что.

Я обернулся и натурально обомлел. Сзади неслышно подошла мадам Хелмсфилд и, держа обеими руками пистолет, целилась прямо мне в грудь.

"Убей его! Спаси роман!"

– Отойди! – гневно вскрикнула она.

"Чего? Какого дьявола?"

Меня вдруг осенило. Я поспешно отошел в сторону и посмотрел назад. Хиллфилд выглядел шокированным.

– Что ты делаешь? – воскликнул он.

– То, что должна была сделать уже давно, – ответила мадам Хелмсфилд. – Ощути и ты нож, который вонзают в спину.

Раздался выстрел. Хиллфилд стоял, держась за грудь, по которой медленно расплывалось кроваво-красное пятно. На его лице застыло выражение удивления. С этим выражением он качнулся на пятах и медленно упал навзничь, не отпуская руку от израненной груди.

"Главного злодея убивает старая бабка?!"

– Почему ты не остановил меня? – спросила мадам Хелмсфилд, глядя на труп Хиллфилда.

– Его не остановит правосудие, – ответил я. – Слишком долго он уходил из рук полиции, это был единственный вариант.

– Ты меня арестуешь? – заметно волнуясь, спросила мадам Хелмсфилд.

– Нет.

– А как же политика правды?

– Политика не всегда подразумевает правду. Но правда, – я указал на труп Хиллфилда, рука которого, согнутая в кулак, все еще покоилась на окровавленной груди, – всегда побеждает…