Шрифт:
– Пирот что-то говорит о резкой смене погоды?
– Нет, господин…
– Тогда давай снова напрямик, вон в ту сторону.
– Да, господин… Течение как раз должно вынести нас прямо к вашему поселению, даже если не станет ветра.
И тут наступил штиль. Паруса, только что туго надутые, опали…
«В такие моменты невольно начнешь верить в высшие сущности», – с раздражением подумал Рус, глядя на недобро зыркнувших в сторону кормчего брата с сестрой.
– Словно в пику прошлому шторму, что домчал нас за день…
Течение, конечно, несло судно, но это скорость пешехода в лучшем случае. Ускориться можно было за счет гребцов, но это ненадолго, так что и смысла нет.
– Разве что допинг снова применить?
Но не стал.
Славян и Ильмера же принялись задабривать Стрибога дополнительными подношениями. И похоже, что угодили «ветреному» богу: через пару часов ветер вновь поднялся, не самый попутный – юго-восточный, смещавший галеру к Крыму и выбивавший из попутного течения, но тут уже Клеарх не подвел и довел галеру до городища Пана к утру, ведь ночью течение продолжало нести судно в нужную сторону, тем более что курс удавалось дополнительно выдерживать с помощью компаса, а чтобы не выскочить из течения, работали гребцы.
– Успел… – пробормотал Рус, когда к вечеру галера вошла в знакомый залив.
Весь путь с захватом пленных занял шестнадцать суток вместо расчетных двадцати. Так что у него еще имелся запас в несколько дней до начала Великого вече. Хотя, если успели прибыть все приглашенные, то могли начать и пораньше заявленного срока…
31
В первый момент можно было подумать, что столицу славянской «конфедеративной империи» осадило вражеское войско, так как вокруг городища, в некотором отдалении от стен находилось несколько крупных лагерей с шатрами вождей и палатками для люда попроще. Берег тоже был весь оккупирован ладьями, типа блокада с моря… Но нет, это прибыли вожди на Великое вече.
Стоило только галере пристать к пирсу, как на борт заскочил волкопес, что начал хаотично крутиться возле Ильмеры, подвывая и поскуливая от радости.
Рус сошел с судна, поддерживаемый братом и сестрой, фактически они его несли, положив его руки себе на плечи.
– С возвращением, дети мои… – с хмурым видом сказал пришедший встречать своих детей Пан, увидев, в каком отвратительном виде находится один из лучших его наследников.
Бледный, осунувшийся, с перевязанной ногой, коей так интересовался волкопес Ильмеры, то и дело обнюхивавший раненого. Остальные воины, что тоже сошли с палубы на пирс, выглядели хоть и чуть лучше, но тоже не ахти. При этом не хватало почти половины дружинников. Из тридцати подчиненных Рус в этом походе потерял тринадцать человек. Но увидел он и повязанных пленников в богатых доспехах. «Товар» Рус решил показать во всей красе, чтобы сразу все впечатлились и не отнеслись к аварам как к очередным степнякам вроде гуров.
– Это те, за кем ты ходил?
– Да… Эти трое – тарханы кагана, а этот – переводчик из савиров. И Бред… В смысле Берд, сын родового вождя Калафата… Он подтвердит, что кутригуры готовят на нас нападение большой ордой, так что если армия собралась, то ее пора выдвигать на границу…
– Ясно. Увести их! – приказал Пан своим дружинникам. – А ты поспеши к Дживе…
Впрочем, видя, что Славяну с Ильмерой вести его будет долго и неудобно, приказал своим воинам отнести Руса на руках, что они и сделали, донеся его до полуземлянки жрицы Живы. Внутрь заносить не стали. Пока хорошая погода, Джива принимала пациентов снаружи.
Увидев рану Руса и очередную порцию вытекшего из нее гноя, жрица, сдвинув брови, только удрученно покачала головой. Ничего не сказав, скрылась в своей полуземлянке, после чего появилась с тремя горшочками в руках.
– Пей, – приказала она, протянув один из горшочков.
Рус выпил. Через несколько минут язык онемел и закружилась голова со странным эффектом в глазах. В общем, это была явно какая-то наркотическая настойка. Оценив результат, Джива принялась за работу, начав ковыряться в ране, обильно заливая в нее еще какое-то средство на травах. Благодаря выпитой настойке больно не было. Неприятно, но не больно.
«Надо же, даже руки помыла перед процедурой», – со смешком подумал он, заметив, как помощница полила жрице на руки из большого, литра на три, горшка.
«Надо им хоть умывальник придумать, что ли… – снова подумал он. – А то вот уже почти месяц как попал, а еще ничего не напрогрессировал, ни песен Высоцкого ни одной не спел, ни промежуточную стрелу не ввел, ни башенку командирскую… А куда ее, собственно, присобачить? На осадные башни установить? Так они там вроде не нужны…» – Рус встряхнул головой, изгоняя идиотские мысли, навеянные наркотой.
Вычистив рану и замазав ее составом из третьего горшка, помощница жрицы перевязала Русу рану чистой холстиной и оставила отдыхать. Он ожидал, что его отправят к Пану в большой дом, где у него имелся свой закуток, как и у остальных сыновей, но нет, оставили у жрицы. Он даже удивился, что Джива над ним шаманские пляски не устроила…
Впрочем, удивлялся рано, все-таки устроила, но чуть позже, с музыкальным сопровождением и даже каким-никаким световым шоу. Правда, отключился раньше, чем закончилось представление, так что выразить свое восхищение бурными аплодисментами не сумел.