— Нет, ничего.

— Как же так?! — удивился Истомин. — Ведь она была вашей лучшей подругой. А с лучшей подругой делятся самым сокровенным.

— Но только это так, уверяю вас. Дело в том, что Александр мне сразу не понравился. Скользким был каким-то. Глаза нахальные. Я и поделилась своими впечатлениями с Алисой. Она на меня накричала, оскорбила по всякому. Поэтому мы с ней о нем больше не говорили.

— Чем он занимался?

— Со слов Алисы, он был бизнесменом средней руки и занимался политикой. Вот все, что я о нем знаю.

— Алиса Борисовна до него встречалась с кем-нибудь из мужчин?

И вновь этот, казалось, очень простой вопрос сильно напугал Паршину. Она поспешно с паническими нотками в голосе проговорила:

— Нет-нет! Больше я никого не знала. Клянусь!

В скверном настроении покидал Истомин театр. Расследование по убийству Заикиной, как и Заплечного, не продвинулось ни на йоту. Однако, у него было такое впечатление, что и режиссер и актриса что-то пытались от него скрыть.

После того, как Беркутов выложил Карабанову кто он такой и показал кассету с записью их разговора, тот даже обрадовался. Кроме шуток. Так весь и засветился, будто выиграл счастливый случай. Ну, не придурок ли?! Сказал с гордостью, как само-собой разумеешееся:

— Значит, теперь меня будут охранять менты!

Подобное нахальство возмутило Дмитрия.

— Определенно, — «подтвердил» он. — Специально снимут взвод «собровцев» или «кобровцев» из охраны президента для того, чтобы охранять твою задницу.

Очень не понравились Карабанову слова Беркутова. Аж позеленел весь и кулачками засучил от злости.

— А ведь могу и обидется, — проговорил с угрозой. Но не обиделся. Обижаться и ссориться с ментами ему было не резон.

Дмитрий вышел из гаража и по сотовому позвонил домой Рокотову и сообщил о последних событиях.

— Ну, ты и авантюрист, майор! — возмутился тот, но по голосу Беркутов понял, что шеф очень доволен результатом. — Почему со мной не согласовал операцию?

— А где же личная инициатива и самостоятельность, господин полковник, о которых вы так красочно и проникновенно говорите? Или у вас на словах — одно, а на деле — совсем другое?

— Нет, вредный ты все же ты человек, Дмитрий Константинович, — вздохнула трубка. — Я все больше в этом убеждаюсь. Этот шофер где сейчас?

— Здесь, у меня в гараже. Доволен и даже счастлив, что так легко отделался. Доедает мои последние съестные запасы. Только что с ним делать, ума не приложу.

— Ты может его привезти ко мне?

— На квартиру?

— Да.

— Конечно могу.

— Тогда жду.

Дмитрий вернулся в гараж. Карабанов за обе щеки уплетал остатки батона, макая куски прямо в банку с малиновым варением.

— Ну ты и троглодит! — удивился Беркутов. — Тебя легче убить, чем прокормить.

— Ага. Пожрать я люблю, — согласился тот.

— А у тебя от варения ничего не слипнется? Нет, умрешь ты не от бандитского ножа, а от обжорства. Определенно. Собирайся, поехали.

— Куда? — встретил Карабанов слова Дмитрия, как покушение на собственную безопасность.

— К моему шефу, полковнику.

— А, это другое дело, — проговорил Борис, вставая. Его буквально распирало от значимости. Полковники милиции ему представлялись почти-что небожителями.

Рокотов встретил их в спортивном трико и тениске, и был до того домашним и безобидным, что Карабанов невольно с сомнением закосил глазом на Беркутова, как бы говоря: «А точно ли это полковник милиции? Не подсовываешь ли ты мне, земеля, туфту?»

Полковник пожал Карабанову руку, представился:

— Начальник управления уголовного розыска Рокотов Владимир Дмитриевич.

— Здрасьте! — оторопело проговорил Борис. С подобными людьми ему ещё не приходилось разговаривать.

— Проходите в комнату.

Они прошли в комнату, сели на диван.

— Сейчас должен подъехать Иванов, — сообщил Рокотов.

— Он согласился взяться за эти дела?! — с воодушевлением воспринял новость Беркутов.

— Да. Уже можно сказать, что взялся. Может быть хотите кофе?

— Спасибо. Мы только-что едва оторвались от чая, — усмехнулся Дмитрий, красноречиво посмотрев на Карабанова. Но тот сделал вид, что не понял намека и, окончательно оборзев, сказал:

— А я бы с удовольствием выпил.

— Дина, — крикнул Рокотов. — Приготовь нам, пожалуйста, кофе.