И Светлана поняла, что ей нужно опасаться не Каспийского, а вот этого громилу с горящими глазами. Она и на этот раз никак не прореагировала на хамство Анатолия. Много чести. Они просто для неё не существовали. А ещё она поняла, что стала заложницей и теперь хозяева этих двоих будут диктовать Иванову свои условия. От осознания этого и от бессилия что-то изменить в сложившейся ситуации захотелось плакать.

Светлана прошла к кровати, села. Она с треском провалила всю операцию! Что же теперь делать?

Он ждал её на лестничной площадке в тамбуре перед дверью её квартиры. Специально вывернул лампочки, чтобы она его не смогла заметить. Зажег зажигалку, посмотрел на часы. Половина двенадцатого. Его очередная жертва явно запаздывала. Спектакль закончился более часа назад. Он был на нем и с мстительной радостью наблюдал, как редеют ряды первых его исполнителей. Скоро этот мерзкий спектакль потеряет ещё одну. Банда ублюдков! Как же ловко они тогда все разыграли. Он был на грани помешательства, буквально в полшаге от смерти. Если бы в последний момент не вспомнил про ПАЗик, то случилось бы непоправимое. Само проведение ему помогло вспомнить про автобус. Точно. А вспомнив, он сразу все понял. Понял, что шайка-лейка его мучителей приехала вместе на автобусе, а следовательно все были заодно и ловко издевались над ним. Тогда он не мог знать их истинных замыслов. Поначалу думал, что так ему решили отомстить родственники жены. Но это было слишком сложно. Нет, очевидно, банда садистов, прознав про его историю, решила поразвлечься. Долго тогда он сидел на вершине скалы, пока в его голове не созрел план мести.

Главное — надо было заставить их поверить в то, что план удался. Он вспомнил, что уходя из номера, он оставил окно открытым. Эта маленькая удача его окрылила. Он спустился со скалы, пробрался под окна своего номера, ловко вскарабкался по сосне и проник в окно. Из чемодана он достал спортивное трико, ветровку, красовки и добрую половину наличных денег — двадцать пять тысяч. На первое время хватит. А там видно будет. Так же, по сосне, спустился вниз. На берегу реки переоделся, сложил одежду аккуратной стопкой и направился пешком на железнодорожную станцию.

Вернувшись в Новосибирск, он заявился к своему другу Володе Смелякову и все ему рассказал. Тот был в трансе и тут же предложил обратиться в милицию.

— И ты думаешь, что кто-то мне поверит? — спросил Андрей. — В лучшем случае меня пошлют куда подальше и посоветуют не морочить людям головы, а то и отправят в психушку. Эти мерзавцы все точно рассчитали. У меня против них нет никаких доказательств. На все мои обвинения они скажут, что у меня «крыша» поехала, что это обычные глюки человека, спятившего от переживаний по безвременно погибшей жене.

— Что же ты намерен делать?

— Сам разберусь с каждым, — решительно ответил он. — Иного выхода я не вижу.

— Ты с ума сошел! — возмутился Володя. — Ты представляешь, что говоришь?!

— Очень даже хорошо представляю. Если бы ты испытал хоть часть того, что пришлось испытать мне, то не возмущался бы сейчас, а поступил бы точно также.

Смеляков ещё какое-то время пытался его отговорить, но он остался непреклонен.

— Я у тебя поживу какое-то время?

— Конечно, что за вопрос. Места хватит.

Холостяк Володя жил в двухкомнатной полногабаритной квартире. Места для двоих действительно было больше чем достаточно.

Утром, одев костюм Смелякова, Андрей долго слонялся по городу, пока в голову не забрела идея — поездить по театрам. Так он оказался у театра «Рампа». Театр у престижной публики не котировался. Здание, где он располагался представляло собой довольно унылое зрелище. По обе стороны от входа висели афиши. Одна оповещала, что сегодня дается спектакль «Последний любовник». Знакомясь с репертуаром на месяц, он вдруг натолкнулся на название «Спланированное самоубийство». Название его зацепило. Интуиция подсказала, что здесь он увидит что-то очень для себя важное и существенное. Появилось ощущение, что именно здесь он встретит героев той пошлой драмы, разыгравшейся на берегу горной реки. Он купил билеты на вечерний спектакль. Пьеса оказалась откровенно бездарной, расчитанной на дегенератов, с многочисленными постельными сценами, раздеванием, убийствами и прочим. То-есть, той самой «клюквой», которой сейчас в изобилии потчуют невзыскательных зрителей.

Через два дня, прихватив театральный бинокль, он сидел в двенадцатом ряду и с волнением ждал открытия занавеса. И вот он открылся и... И на сцене стало происходить именно то, что ему уже пришлось пережить в жизни. Анрея играл какой-то двухметрового роста жлоб. Сохранили даже его имя и отчество. Лишь слегка изменили фамилию. Вместо Беспалова, он стал Бескрыловым. Наглецы! Внутри у него все клокотало от бешенства. Ему пришлось призвать на помощь всю волю и мужество, чтобы взять себя в руки. Но вот к герою приходит призрак его жены. Да но почему призрак входит через потайную дверь? Стоп! Здесь что-то не то! Значит, она существовала на самом деле?! Я он-то ломал голову: откуда — это да откуда — то? Идиот! На сцене был полумрак, но что-то в фигуре актрисы, её движениях показалось Андрею до боли знакомым. Он ощутил, как по спине у него побежали мурашки. Схватил бинокль, приник к окулярам. И буквально оцепенел от увиденного. На сцене была... Там была Ольга, его жена. Нет!!! Этого просто не могло быть!!

Кажется, последнюю фразу он сказал вслух, так как сидевшая рядом пожилая дама встревожено спросила:

— Что с вами, молодой человек?! Вам плохо?!

— А? Нет, ничего. — Андрей бесцеремонно выхватил у неё программку. В строке «Ольга Анатольевна, его жена», значилось — «актриса Заикина Алиса Борисовна». Он, что же, женился на персонаже этой мелодрамы?! Выходит, что так. Дела! Следовательно, никая она не студентка, а актриса этого театра?! Всо было ложью. Она и замуж вышла за него по поддельному паспорту.