Сибирцы выделялись на фоне остальных пехотных подразделений. По моим скудным знаниям касательно ПМВ они себя показали хорошо, как и в Великую Отечественную. Похоже суровый климат закаляет дух или ветераны поддерживают высокий уровень боевой подготовки. Жаль, что Гиляровский еще не написал свой «Марш сибирских стрелков».

— Виктор, подойди. Ты понял, о чем я хочу поговорить?! Мы с тобой недавно обсуждали про личный состав. Сибиряки меткие и терпеливые охотники. Могут по долгу лежать в снегу выслеживая зверя. Мне нужны самые лучшие.

— Сделаю в лучшем виде, командир! Мы со многими уже начали разговаривать на эту тему. Служить с великим князем почетно, да и шансов выжить больше. Это понимают все, у кого хоть что-то есть в голове, а дураки нам не нужны, — оскалился бывший старший унтер.

— Вот и отлично. Сотню или даже две надо набрать в ближайшую неделю, после чего начнется естественный отсев. Разрешение на вербовку у нас есть от самого Верховного главнокомандующего, так что действуй.

К вечеру прибыл Демьян, что привез корреспонденцию и отчитался по делам в Варшаве. Поместье постепенно принимало черты пункта постоянного базирования для моих бойцов. Казармы, крытые склады и ангары позволят в дальнейшем создать полноценный лагерь подготовки недалеко от линии фронта. Жаль, что снова все упирается в деньги. Одна надежда на трофеи.

Так, что там дальше. Письмо от Марии оставим на потом, еще одно сообщение от Зельмана, который отправился в САШС вместе с Федоровым. Пусть им сопутствует удача. И первое письмо от Ольги. Отправлено от имени ее служанки, а может и фрейлины, но знакомый запах духов не оставлял сомнений, кто истинный отправитель. Да и выглядит намного лучше бездушных «смс» и миллионов смайликов.

«… Дмитрий, я до сих пор вспоминаю наш с вами поцелуй. Это было лучшее, что случилось в моей жизни. Жду с нетерпением нашей встречи. Навсегда ваша Ольга!»

Неожиданно. Две страницы текста, пронизанные романтикой начала двадцатого века. Все это вызывает довольно противоречивые чувства особенно у циничного и успевшего развестись мужчины. Ощущаю себя, как старик среди детей. Сейчас совершенно иные люди, как и отношение к любви и браку. Люди живут по-настоящему, поэтому творят, с самыми лучшими побуждениями, поистине ужасные вещи. Жаль лишь Ольгу. Мать жестокий тиран, как часто это бывает в семьях, где главенство за женщиной, а девочка, оказывается, давно созрела. Держать всю жизнь дочь возле себя на привязи глупая затея и принесет императрицы в будущем только злость и ненависть от Ольги.

Кстати, про письмо. Мне бы тоже не мешало кое-кому написать. Вчера снова приснился сон, а на утро, даже не умывшись, едва успевал записывать хронологию будущих событий, чтобы не упустить самое важное.

— Демьян, для тебя есть дело. Как на счет небольшой рабочей командировки?

Как я и думал в Ставке не смогли прийти к единому решению. Верховный Главнокомандующий великий князь Николай Николаевич полностью самоустранился от работы в планировании предстоящей операции. Присущая интригану осторожность вылилась в страх допустить ошибку, которую смогут повесить на него, после чего императрица со спокойной душой отправит дядю своего супруга на Кавказ или на Дальний Восток.

Генерал Иванов, что был назначен командовать войсками, наоборот, рвался вперед и требовал того же самого от других генералов, но дураков идти на подготовленные немецкие позиции становилось все меньше. Пусть лучше враг умирает на наших. Попав с одной войны на другую, я понимал, когда есть обоснованный риск, а когда безумная мясорубка ради амбиций генералов.

Если немцы кардинально ничего не поменяют, то все пройдет, как и в прошлой истории. Попробуют взять Варшаву в следствии чего получат по хребту и вернутся на исходные позиции, чтобы приготовиться к новому наступлению. Преследовать немцев не стали ввиду больших потерь и общей усталости армии, да и по снарядам думаю все было очень печально. Поэтому надо сделать так, чтобы у нас остались нетронутыми несколько корпусов, готовых ринуться за отступающим врагом.

После визита ко мне генерала Ренненкампфа первая и вторая армии принялись серьезно окапываться на своих позициях. Десятая армия делала тоже самое в полусотне километров от Варшавы и за Северо-Западный фронт я на ближайшие полгода был спокоен. Первые победы и поражения лишь усилили злость на противника, да и войска пока состояли в основном из профессионалов. Так что с каждым разом я понимал, что выбранная тактика сохранения армии единственная верная.

Все равно сейчас нет возможности как-то кардинально повлиять на исторические события. Я могу уменьшить потери и замедлить противника, но это все не повлияет на ход войны. Нельзя вмиг заменить всех генералов и быть в сотне мест сразу. Внушение дает временный эффект, а император, как я уже понял, ничего не решает. Даже назначение командующего фронтом не влияет на общую ситуацию… пока не влияет.

— Ваше императорское высочество, прошу прощения за то, что отвлекаю вас, но казаки меня каждый день спрашивают, когда свою долю получат. Что мне ответить им? — смущенно спросил сотник. — Я, конечно, могу прекратить подобные разговоры, но…

Не утерпели. Правильно чего ждать надо брать раз дают, а то потом передумаю и забуду. В любом случае, делиться надо. Пусть будут знать, что со мной не только победа, но и кое-какие деньги перепадут. Неизвестно какая жизнь дальше настанет.

— Карелин, выдай подготовленную для казаков долю.