— Думаю, тут нам будет удобно, — она изящно приземлила свое тело на пластиковый стул.

Местечко, которое мы заняли, могло претендовать на интимность, так как от остального зала с сотней столов, полных наших коллег, нас отделяла кадка с искусственным кактусом.

— Ну же, поскорее, расскажите мне о себе! — приступила она к нашему свиданию, и к еде заодно.

Я почему-то искренне сочувствовал морковке на ее тарелке, но, боюсь, помочь ей не смог бы.

— Я… эм… работаю в программе гармонизации, в отделе технического оснащения бытовой техники.

Она залилась таким звонким смехом, что соседние столики покосились на нас.

— Ох, я просто обожаю мужчин с чувством юмора.

— Правда?

— Да, вот знаете, мой бывший… мужчина… (последнее слово она выделила игриво), шутил все время. Он тоже был моим коллегой. Не буду называть его должность, вы можете его знать. К сожалению, он оказался низкопробным ублюдком, недостойным современной привлекательной женщины…

Я сразу задумался, а кто это мог быть? Урбан, пожалуй, отпадал. Михалыч вызывал подозрения, у него с Элеонорой были напряженные отношения. Может быть, не просто так? Однако дальше я перестал гадать, так как информация о ее бывших… мужчинах… продолжала поступать, и все они в конце оказывались либо козлами, либо ублюдками. У меня вставал вопрос, а зачем она их, таких, выбирала?

— Мне так не везло с мужчинами. Но я продолжаю верить в маленькое чудо, — она достаточно трогательно улыбнулась, склонив глаза к останкам морковки, — что когда-нибудь в моей жизни появится…

Три минуты спустя я начал все-таки поедать зелень из своей тарелки. Это давало мне возможность не смотреть на ее руки, плечи и грудь, слишком обтянутую серой официальной блузкой.

— Ну, что же вы молчите о себе?.. — спрашивала она каждые две минуты и я каждый раз отвечал:

— Вы очень интересно рассказываете.

— О да, у меня огромный жизненный опыт. Просто огромный. Вы чем увлекаетесь? Я, например, в свободное время занимаюсь кукро-йогой и мастроплазией, ну, иногда еще сандобилдингом. А на ближайший выходной я запланировала экскурсию в тибетский приют для собачек, больных крусмонелезом.

Я осторожно положил вилку. Есть сейчас было плохой затеей. Не дай Бог, она еще подробно расскажет, что это за непонятные дряни. Так много новых слов я не собирался сейчас узнавать. Мне старых хватает!

— Я вам сейчас все подробно расскажу.

— А давайте оставим этот рассказ до следующей встречи! — успел я спастись. — Боюсь, я сейчас ничего не пойму. Много мыслей о работе. Что вы думаете о нашем нарушителе?

— О каком? — она затормозила свой поток информации на полном ходу и теперь смотрела на меня с укором. — Вы должны научиться отделять работу от личной жизни и страшное от приятного…

Огрызок морковки в ее руках сиротливо взывал ко мне о помощи.

— … Я помогу вам. Есть отличные тренинги… И мы могли бы освоить их вместе…

— Да, конечно. Но все-таки… рабочие задачи. Такое серьезное дело. Я не могу к нему относиться как к рядовому.

Она посмотрела на меня непонимающе. Я вгляделся в выпуклые темные глаза и понял очень отчетливо: А ведь ей все равно! Абсолютно все равно, поймаем мы этого нарушителя или нет. Она отсиживала свое рабочее время, а потом бежала к своим мужчинам, йогам, тибетским собакам, с полным осознанием, что все остальное в жизни — не ее забота.

— Я знаю, что вам нужно, — заявила она уверенно. — Вам нужно научиться дышать полной грудью, жить полноценно, а не существовать. Я помогу вам! Следующую встречу мы проведем у меня дома.

Надо было заканчивать этот фарс, я уже не выдерживал.

— Знаете, я занялся, как вы советовали, своей личной страницей…

— Очень правильно.

— … И заметил, что мне ужасно не хватает хороших отзывов. Знаете, это ведь очень важно для современного человека. А я хотел бы быть достоин такой женщины как вы. Тем более, что теперь меня, наверняка будут оценивать многие…

Она оказалась сговорчивой. Наверное, представила себе, как все ее бывшие мужчины смотрят на ее новое счастье и рвут волосы на голове, осознавая потерянные возможности. Она сфотографировала нас вместе, за столиком, и быстро что-то надиктовала.

— Я понимаю… — милостиво заметила она. — Поблагодарите меня при следующей встрече… надеюсь.

Я проверил. Все отлично. На моей странице появился теперь ее комментарий и отчет о проведенном вместе обеде. В дополнительных качествах для меня она указала: «общительный», «милый», «разносторонний», и добавила «завидуйте мне» с тремя восклицательными знаками.

А потом я удрал от нее в мужскую комнату. Уединившись в кабинке, я быстро написал своей предыдущей девушке, что она может подать апелляцию на жалобу и присовокупил к письму ссылку на отзыв Элеоноры. Все, никто теперь не обвинит меня в замкнутости и невежливости. Есть доказательства того, что я милый. Прости, коллега! Но следующей встречи у нас точно не будет.