— Покажи, я не буду искрить, — оценив мой скептический взгляд, добавила: — Обещаю.

И что она так завелась, если что-то со мной было не так, я, наверное, бы почувствовал. Лапы вон, в полном порядке и шерсть на положенном месте, только ноги немного изменились, став почти человеческими. Но это и понятно, тело постепенно принимало обычный вид, возможно, вода из того озера прекращает на меня действовать. Эридия удивленно осмотрела лапы, не веря собственным глазам, даже потерла их для верности.

— Ничего не понимаю, как это вообще возможно. Ты что, неуязвим для ядов?

— Я не знаю, доктор в вашем городе говорил, что у меня очень быстрая регенерация, а разве у варлоков не так?

— Конечно, не так. Интересно все с тобой получается. Мало того, что изменилось тело, после перехода, так еще и такая неуязвимость. Вот, смотри, что сделало твое: "отмыл", — она приподняла платье и показала босую щиколотку, где на коже красовался красный пузырящийся ожог.

— А я и мяса еще притащил… — прошептал, удивленно рассматривая рану.

— Вот и ешь его сам! — она уселась на листья и расплакалась.

— Ну, прости, я же правда не знал, я же неспециально, хотел как лучше. Может, нужно что-нибудь принести, какую-нибудь траву от ожогов?

— Уйди, хорошо? И мясо это подальше убери, — через слезы пролепетала она. — И... и знаешь что. Я, пожалуй, вернусь к варлокам. Они хотя бы меня убить не хотели и кормили съедобными ягодами, один раз даже жареного курнепа жалостливая варлочка принесла, а ты… ты! Поэтому у тебя и девушки нет, вот!

— При чём тут это? Я же извинился!

— Притом! Ты, наверное, всех знакомых человеческих девушек убил, поэтому эта дрянь на руке и вылезла, а я следующая жертва и даже убежать от тебя теперь никуда не смогу-у-у, — и тут её как накрыло истерикой, что все мои вопросы и извинения тупо до нее не доходили. Я уже вообще ничего не понимал.

— Ну, хватит! До тебя, кажется, до сих пор не дошло, что я не знаю об этом мире НИЧЕГО! Хочешь, чтобы не ошибался, объясняй буквально всё и про татуировку тоже. Ты сама не сказала, для чего она нужна, а теперь про каких-то девушек лепечешь! — психанул и полез вниз, прихватив с собой шкуру и мясо. Удивительно, но это на нее подействовало успокаивающе, проводив меня круглыми заплаканными глазами, она вдруг сверху меня окликнула:

— Подожди! Я с тобой спущусь! Не обращая внимания на её слова, молча слез с дерева и стал собирать хворост, сухую траву и листья. Разожгу хоть костер и пожарю себе мяса, раз оно для меня неопасно. Пока злой и голодный пытался сообразить, как без спичек зажечь пламя через трение, Эридия, пыхтя, как паровоз, слезла с дерева. Удивленно выглянув из-за плеча, спросила:

— Что ты делаешь? Хм… Помочь?

— Сам справлюсь, — буркнул, продолжая своё занятие. Тут за спиной послышался уже знакомый звук зажигалки и мимо полетели искры прямо в сухую траву, что я старательно тер палкой. Она тут же вспыхнула, как фитиль, обдав меня жаром, хорошо, что хоть вовремя успел отодвинуть лицо.

— Не благодари, — язвительно фыркнула эта вредина и пошла осматривать кусты.

Медленно вдохнул и выдохнул, успокаиваясь, подкинул в траву веток. Смотря, как весело занялось пламя, исподлобья стал наблюдать, что делает эта неугомонная. Девушка озадаченно осмотрела кусты, потом деревья, затем траву, чуть ли не каждый лист, возможно, она искала лекарственное растение от ожогов, хотя, кто её знает. Пока она была занята, я обложил костер камнями, сделал две рогатины, воткнул их в землю, поставив друг напротив друга, нарезал когтем мясо и насадил его на прутья, повесив над почти прогоревшим костром. Так себе шашлык получился, но хоть что-то.

Минут через пятнадцать она все же нашла какие-то листочки, села напротив меня, растерла их между ладоней и аккуратно приложила к ожогу. Так мы и сидели, молча смотря друг на друга. Не знаю, что она думала обо мне в этот момент, наверное, ничего хорошего, раз постоянно хмурилась, зато у меня появилось время получше её рассмотреть.

Она отличалась от аталантов. Лицо не такое вытянутое, волосы хоть и белые, но оттенок, скорее ближе к молочному, да и глаза не насыщенного темного цвета, как у них, а скорее, золотисто-карие, теплые такие, лучащиеся, с длинными пушистыми ресницами. А еще нет в ней этой аталанской вытянутости костей, фигура гибкая и стройная, движения плавные, естественные, если не знать, что она иномирянка, можно запросто принять за человеческую девушку, хм… очень красивую девушку. Сердце забилось быстрее, по телу пронеслась волна жара. Поспешно отвел взгляд на костер, а потом незаметно на руку, татуировка сместилась ближе к запястью, вибрируя линиями. Да что же это такое? Это на меня она так действует?

— Может, уже скажешь, зачем нужен этот знак на руке? — спросил, перебив неловкое молчание.

— Не скажу, — хмуро сдвинув брови, отвернулась Эридия, делая вид, что внимательно рассматривает ближайшие деревья.

— Почему?

— Потому что это тебя не касается, это должен был быть мой выбор.

— Если она шевелится на мне, то очень даже касается!

— А ты не нервничай лишний раз и не будет шевелиться!

— Мы что, теперь женаты или типа того? — предположил, сопоставив факты и её нервы по этому поводу.