Георгий Одоевский не хотел становиться Иваном Демидовым, но похоже, что мне не предоставили выбора.

В кармане брюк завибрировал телефон. Я достал его, на экране значилось имя вызывающего — Миха — и инструкция, как ответить на вызов. Я провел пальцем по экрану и поднес аппарат к уху.

— Слушаю.

— Я знал, что ты еще не спишь, Демид, — сказал Миха. Голос у него был тонкий, взвинченный, несколько раздражающий. — Ну что, тебе удалось?

— Удалось ли мне что? — уточнил я.

Ответом мне был глубокий вздох.

— Не тупи, Демид. Ты что, только что из капсулы? Или опять пивасиком накидался?

— Допустим, я только что из капсулы, — сказал я.

— Ну и как наши успехи? Рог дропнулся?

— Рог что?

— Твою мать, Демид, ты там под чем?

— У меня недавно случилось глубокое эмоциональное потрясение, и я плохо соображаю, — сказал я. — Не мог бы ты еще раз объяснить, что именно тебе сейчас от меня нужно?

— Глубокое эмоциональное потрясение? Что, Константин с дружками заходил?

— Именно, — с облегчением сказал я.

— И что они тебе сотрясли? Насколько все плохо? — в голосе Михи появились нотки сочувствия. Но только нотки, не более того.

— Не то, чтобы совсем плохо, — сказал я. — Просто я оказался морально не готов к их визиту.

— С чего б это? Ты мне еще три дня назад говорил, что все сроки прошли.

— Давай лучше не будем об этом, — сказал я. — Так чего ты хотел?

— Я хотел узнать, удалось ли тебе заполучить рог Идразеля, —сказал он тоном, которым обычно разговаривают с малыми несмышлеными детьми. — Который необходим нам для финальной части крафта полного тяжелого доспеха владыки демонов, после продажи которого ты мог бы рассчитаться со своими долгами.

Простите, что? Игрушечный доспех, нарисованный и существующий только в нарисованном компьютером мире, можно продать за реальные деньги и расплатиться ими с настоящими кредиторами? Этот мир только что обрел для меня еще одну грань безумия.

— С рогом проблемы, — сказал я, вспомнив завершение нашей стычки с лордом Издразелем.

— Он опять не дропнулся? Учитывая, что ты зачищал данж в одиночку, шансы его выпадения должны быть выше сорока процентов. Сколько попыток ты успел сделать?

— Одну, — сказал я.

— Только одну? Как так, Демид? Баффы кончились, зелья выдохлись, абилки протухли? Или ты играть разучился? Как так-то, Демид? Может, ты еще скажешь, что вообще завалить его не смог? А кто пяткой себя в грудь бил, что запросто его сделает?

Половина терминов, которые он использовал, оказалась мне не знакома, но я понимал, что он имеет в виду.

— Я его сделал, — сказал я. — И рог выпал. Только я не успел его подобрать, потому что у меня время подключения кончилось.

— Фу-ты, ну-ты, — выдохнул Миха. — Так это ж ерунда, а я уже успел нафантазировать себе всякого. С первой попытки, выходит, дропнулся?

— Да, — сказал я, немного покривив душой.

Но часть правды в моем ответе все же была — рог удалось добыть с первой удачной попытки.

О неудачных же умолчим.

— Значит, фигня вопрос, — сказал Миха. — Сегодня у нас что?

— Воскресенье.

— Значит, в полночь лимиты обнулятся, и завтра ты просто войдешь в игру, поднимешь рог и передашь его мне. Сделку я уже подготовил.

— Мне завтра на работу, — вспомнил я.

— Все время забываю, что ты еще и работаешь, — сказал он. — Давно хотел спросить, зачем это тебе?

— Все работают, — расплывчато сказал я.

— Я не работаю, и меня это совершенно не парит, — сказал Миха. — Или ты сосочки копишь? А на фига тебе столько, жениться надумал, что ли?

— Не твое дело, — сказал я, постаравшись, чтобы это не прозвучало слишком уж грубо. Для более вежливой формы ответа мне требовалось хотя бы минимальное понимание, о чем он говорит.

Каким образом какие-то странные «сосочки» связаны с моей работой, и как они могут повлиять на мое желание обзавестись семьей. Впрочем, судя по наличию Кристины, к спокойной семейной жизни Иван вряд ли стремился.

— Согласен, не мое. Но рог мне нужен чем раньше, тем лучше. Ты же не в ночь работаешь?

— Нет, — сказал я.

— Тогда зайди в данж сразу после полуночи, подними рог и скинь мне. Это ж минутное дело, если ты тормозить не будешь. Вот как сейчас, например.

— Хорошо, — сказал я. — Так и поступим.