В дверях стоял ректор и никого не впускал внутрь.

— Нечего вам здесь делать! И без вас разберемся. Расходитесь по домам!

Было видно, что его эта новость тоже застала в кровати, поэтому он одет был в полосатые пижамные штаны, разные ботинки и в шикарную шубу. Студенты еще немного потоптались, но затем вынуждены были разойтись по домам.

— Что случилось-то? — окликнул меня Егор, когда я уже подходил к дому.

— Пожар в академии.

— Да ты что?! Библиотека сгорела?

— Даже не надейся, — усмехнулся я. — Четвертый этаж горел. Если я правильно понял, то кабинет ректора.

— Это Валера поджег. Больше некому. Ректор, наверное, его в хвост и в гриву, вот он и обиделся.

Я пожал плечами. Но тут возле нас остановился студент, который шел следом.

— Не-е-е, его уже ночью вытурили. Сам видел, как он чемодан к порталу тащил.

— Так, может, поджег и уехал? — не сдавался Егор.

— Пожар только часов в шесть начался.

— Тоже сам видел? — съехидничал Егор.

— Не-е-е, преподаватели говорили, а я подслушал. Говорят, точно поджег. Само там ничего загореться не могло.

— А что, действительно, кабинет ректора сгорел? До библиотеки не спустилось?

— Про библиотеку не знаю, но приемной досталось сильнее всего, — ответил студент и зашагал дальше.

Мы с Егором перекинулись еще парой слов и разошлись по домам. Я зашел и сразу почувствовал неладное. Пахло нашатырным спиртом.

— Семен, ты чего? — подошел я к старому слуге.

Он сидел на кухне у печи и держал стакан воды в дрожащих руках.

— Сгорела? — упавшим голосом спросил он.

— Кто? — не понял я.

— Академия.

— Нет, потушили уже. Говорят, только один кабинет пострадал. А ты чего такой бледный? Сердце прихватило? Может, лекаря вызвать?

— Нет, лекаря не надо. Не сгорела, и хорошо, — выдохнул он.

— Ты из-за академии так разволновался, что ли?

— А как же? Ведь ни с чем останетесь, коли академия сгинет. Матушка ваша этого не переживет.

Я успокоил старика и отправил в кровать, а сам поставил чайник и принес из холодной кладовки вчерашний холодец.

Через полчаса, когда я позавтракал и отнес Семену чашку чая в кровать, в дверь постучали. Я подумал, что это Ева, поэтому отряхнул крошки с рубашки, пригладил волосы и открыл дверь. Но на крыльце была не она, а два мага из Совета.

— Големов, собирайтесь. Вы идете с нами, — сказал тот маг, с хохолком, как у птицы.

— Куда? — напрягся я.

— К ректору. Нашлись свидетели, которые утверждают, что это вы подожгли академию.

— Что?! Что за хрень? Какие свидетели? Это у вас шутки такие? — не сдержался я.

Я пристально вгляделся в их лица, пытаясь найти хоть малейший намек на то, что они меня разыгрывают. Но маги только сильнее нахмурились и повторили, чтобы я не тянул время и собирался.

— Ничего не понимаю, — прошептал я и снял шубу с вешалки.

Семен выглянул из гостиной и вопросительно уставился на меня.

— Все хорошо. Я скоро вернусь, — я попытался выдавить улыбку, но она получилась кривая и неестественная.

Не хватало еще, чтобы у Семена снова приступ случился. Я без него не могу, он мне, как родной.

Я вышел из дома. Маги встали по обе стороны от меня, и мы двинулись к академии.

— Прямо, как преступника ведете, — буркнул я.

— Подозреваемого, — поправил маг с хохолком. — Не волнуйтесь, менталисты во всем разберутся.

— Хотелось бы верить.

Ректор нас ждал в актовом зале. Он выглядел уставшим и осунувшимся.

— А, Роман, проходите, — махнул он мне рукой.

— Григорий Георгиевич, я ничего не поджигал… — начал было я, но он остановил меня и указал на стул.

— Садитесь. Я знаю, что вы не могли такое натворить, но мы должны выслушать обе стороны и проверить. К тому же свидетель не один.

Мне стало как-то не по себе. Откуда взялись свидетели того, что я не совершал? А вдруг кто-то оделся, как я, или представился моим именем? Осталось только выяснить, кому и зачем надо было так меня подставлять.

— А где же свидетели? — я оглянулся.

— Сейчас придут. Я сначала хотел в одном из деканатов провести, но передумал. Я уже отправил за свидетелями и менталистами, поэтому скоро они присоединятся.