Мне бы задуматься над тем, что если Шарик предупреждает, то это значит, что уже не все слава богу, но вместо этого я ответил:

— Мне и без того тут дурно. Дурнотой больше, дурнотой меньше — какая разница? Действуй, Шарик.

В следующий момент перед глазами завертелись зеленые круги, и я еле успел подставить руки перед тем, как сознание отключилось вообще.

Очнулся я на идеально чистом полу. Наверное, таким он был сразу, как закончили строительство и все здесь отмыли. Под носом обнаружилась начинавшая подсыхать кровь, но сам он разбит не был и не болел. Остальное тоже не болело, но стоило попытаться сесть, как меня сразу заштормило, и я чуть опять не шлепнулся на пол, удержался в сидячем положении с трудом.

— Очнулся? — обрадовался Шарик. В его интонациях проявилось неожиданное чувство вины.

— Шарик, это что вообще было? — сипло спросил я и откашлялся.

— Не учел я, что мы так не связывались, а объем воздуха тут большой, — виновато пояснил он. — Я чары запустил, а они как потянули… И разорвать уже никак. В следующий раз такого не будет.

— В следующий раз? Никакого следующего раза! Я не могу себе позволить терять сознание от перенапряжения.

— Тренировать нужно, — не согласился Шарик. — В следующий раз будем все делать под присмотром Серхио.

— Который тебя не слышит, — намекнул я, рассчитывая на уступки со стороны проштрафившегося ками.

— Хорошо, — буркнул он. — Будет меня он слышать, но только по прямому твоему приказу или когда ты без сознания. Сам он мне ничего транслировать не сможет, это не моя прихоть, а особенность связи ками и его хозяина, понятно?

— Понятно, — согласился я.

После разговора я почувствовал себя получше, поэтому попытался встать. Попытка удалась, и я, покачиваясь как лодка на волнах, пошел к лестнице, чтобы покинуть подвал, который нынче вызывал у меня отвращение даже сильнее, чем когда он был грязным и вонючим. Каждый шаг давался все легче, и, когда я подошел к лестнице, больше не раскачивался, да и слабость почти отступила. Чистящие чары лестницу тоже задели, но вот вид снаружи не порадовал. Снаружи был конкретный свинарник, который я следовало разгрести как можно скорее. Но я принялся не за него. Я решил изучить доставшееся мне наследство.

На втором этаже, куда вела винтовая каменная лестница, не нашлось ничего интересного. Туда нанесло всякой дряни столько, что скоро не одно дерево вырастет, а целая роща, благо есть на чем. Я выдрал дерево, которое грустно выглядывало в проем на вольно растущих собратьев, и туда же его выбросил, предварительно ободрав ветви для веника. Огляделся, что бы еще выбросить. Выбрасывать надо было все.

— Спальня была, — со знанием дела сообщил Шарик, который вовсю изучал обстановку, не боясь пачкать лапы.

— Дамская, — поддакнул я.

Помещение было слишком большим для одной спальни. Его можно запросто разгородить на комнаты для меня и Серхио, благо количество узких окон-бойниц это позволяло.

— Почему дамская?

— Цветочки в спальнях только у дам бывает, — намекнул я на дерево. — Но нам без разницы. Отсюда весь хлам на выброс.

— Зато удобно сгребать все в дыру, — обрадовал меня ками. — Таскать не нужно. И десмондов бы сжечь, а то вонять скоро начнут.

— Осмотрим все и примемся поджигать, — согласился я и направился к лестнице.

Что было на следующем этаже, не смог определить даже Шарик: ветошь, труха, куски ржавого железа и стеклянный бой.

— Окна мелковаты, — грустно сказал ками. — Сейчас бы вышвырнули все. Придется сгребать вниз и уж там все сваливать через дыру. А так прекрасная комната для занятий. Можно сказать, идеальная. Вот расчистишь — и вперед.

Он опять залез ко мне на плечо, оставив грязные следы на многострадальном камзоле, и осматривался с видом: «А паутину я буду плести здесь». И не отвертишься, обещал после победы над десмондами выделить ему уголок. Но не в алхимической же лаборатории? Подвал или… Я поднял голову к потолку… чердак? Или что там вместо него в башнях?

На потолке был люк, но вид у него был приварившегося намертво, а в комнате не наблюдалось ничего похожего на лестницу. Так что придется отложить обследование на потом. Пока хлама и здесь хватает.

Магической помощью Шарика я пользоваться не рискнул, так что следующие несколько часов я сгребал, таскал, подбрасывал в вонючий костер с останками десмондов, которые выглядели сухим пергаментом, но на деле оказались совершенно негорючими. Поначалу ками пытался командовать, но я его быстро отвлек разговором.

— Слушай, Шарик, дон Леон ничуть не удивился, когда я заговорил об орках и эльфах, но я пока ни одного не видел.

— Потому что в этом мире их нет. Бельмонте кого только не таскали поначалу. На Сангреларе куча рас поперебывала. Если там при замке сохранилось кладбище — увидишь. Кстати, там и твоя могила есть.

— Вторая в этом мире, — продолжил я. — Еще одна в Вилье.

— Сравнил. Там пустой гроб, — заметил Шарик. — А тут тело лежит.

— Что там от этого тела осталось за двести лет?