Наклы-механики деловито сновали между машинами и развешанными на стенах инструментами, ковырялись во вскрытых двигателях и вообще всячески демонстрировали, что свой хлеб они не зря едят… Хотя, возможно, у них тут для этого выражения используется какой-то другой продукт, вряд ли хлеб у них распространен… Но то, что они делают — точно не зря, и по моему мотоциклу это было видно сразу.

Пока я осматривал свою обновлённую технику, из замка зажигания которого уже торчали, ожидая меня, ключи, Рокс принес мой шлем и протянул мне:

— Запоминай маршрут, Камаль-хан. Выберешься из гаража, проедешь два перекрестка, на третьем свернешь направо. Туннель пойдет вверх, еще один перекресток пропускаешь, на втором налево. Туннель пойдет вниз, но так надо. На первом перекрестке направо и по прямой, пока не выберешься на поверхность.

— А где именно я выберусь? — спросил я, натягивая шлем. — Хотя ладно, там навигатором воспользуюсь.

— Уже почти в городе выберешься, — все равно ответил Рокс. — В общей сложности, путь до поверхности займет пятнадцать минут.

— Хорошо. — Я кивнул и завел двигатель. — Рокс, постарайтесь тут без меня продержаться. Найдите, как к вам проникли троттлисты, замуруйте ходы, ловушки поставьте, что-то еще… Короче, продержитесь, пока я не вернусь.

— Да, Камаль-хан, — важно кивнул Рокс. — Будет исполнено.

Я захлопнул визор шлема, дал чуть газу, чувствуя, как приятно вибрирует подо мной обновленный мотор, требуя движения, и отпустил сцепление.

У наклов были не только узкие и низкие коридорчики, в которых едва двое разойдутся, у них имелись еще и широкие подземные автомагистрали, по одной из которых я сейчас ехал.

Лампы, проносящиеся над головой длинными росчерками, освещали не хуже солнечного света, а дорога была ровной и гладкой, лучше любого асфальта.

Вспоминая пересказанный мне маршрут, я сворачивал на нужных перекрестках и через пятнадцать минут…

Оказался в тупике.

Хотя это только на первый взгляд выглядело тупиком. На самом же деле, присмотревшись, я увидел, что возле стены, которой оканчивался туннель, располагалась большая красная кнопка, провода от которой шли к самой стене. Уже прикидывая, что к чему, я слез с мотоцикла и нажал на кнопку.

Стена тут же упала наружу, как сходня с теплохода, открывая вид на мир поверхности. Уже вечерело, поэтому снаружи густились сумерки, и пришлось включить фары мотоцикла, прежде чем выехать из туннеля.

А выбравшись наконец наружу (как оказалось я выехал прямо из огромного камня, то ли искусственного на сто процентов, то ли тоже продолбленного насквозь), я обнаружил, что ближайшие огни города светятся от меня буквально в двух километрах, а ближайшая дорога, по которой можно развить приличную скорость — и вовсе в ста метрах.

Достав телефон, я быстро проложил маршрут до базы, запомнил его, выкатился на дорогу и открутил газ, летя навстречу Академии и кубку Выдры…

И, конечно, куче ненужных и гневных вопросов.

Когда я добрался до базы, выяснилось, что Адам уже там.

По крайней мере, я не мог предположить других вариантов, откуда бы возле гаража образовался этот черный большой внедорожник — точная копия того, что сгинул в огне взрыва кумулятивной гранаты.

Окна в нем были привычно тонированы, но что-то мне подсказывало, что внутри никого нет, и Адам приехал один — с большой вероятностью даже если бы он захотел, то никого бы не смог с собой взять, настолько все сейчас должны быть заняты подготовкой к столкновению с Троттлом.

Я загнал мотоцикл в гараж и поставил его рядом с транспортом остальных членов группы. И, уже выходя на лестницу, ведущую на второй этаж, услышал голоса:

—…но нам-то он почему ничего не сказал? — возмущалась Ванесса.

— Потому что знал, что как минимум один, или, вернее, одна, обязательно напросится с ним, — спокойно и терпеливо отвечал ей Адам. — А это совсем не то, что нужно нам прямо сейчас.

— Нам? — фыркнула Ванесса. — А можно не решать за меня, что мне нужно, а что нет?

— Он имел в виду меня и себя, — пояснил я, преодолевая последние ступени лестницы и обращая на себя внимание. — Решение нужно было принимать быстро, поэтому получилось то, что получилось. Да и всё равно мы чуть не опоздали.