Шрифт:
Посмотри на меня. Ну?.. Твоё лицо останется твоим лицом, никто ничего сразу и не заметит. Только один раз заставь себя равнодушно посмотреть на чужую беду, только один раз равнодушно пройди мимо человеческих слез, только один раз...
– Замолчи!
– бросилась на него Дунька-Репка.
– Нет, нет, слушай, Ваня!
– не обращая на неё внимания, продолжал говорить Чудовище.
– Только однажды случайно раздави птенца, выпавшего из гнезда, и не обрати на это внимания - а дальше всё придёт само собой: ты станешь Равнодушным!
Я буду тянуть отовсюду соки, а ты не будешь этого замечать. А?.. Ты станешь ещё чудовищнее, чем я, но я согласен: вдвоём мы будем всемогущи. Ага! Ты побледнел, в глазах твоих сверкнули огоньки тщеславия - о, как мне это знакомо!
Тщеславие и жажда всего - вот начало чудовищного в людях! Соглашайся, и нам не надо будет сейчас сражаться. Ведь кто-то из нас погибнет. А вдруг это будешь ты?
Чудовище торжествовал. Победа была рядом. Дунька-Репка метнулась к Душам деревьев, появившимся в логове и, схватив за руку Душу Берёзы, подтащила её к Ивану:
Взгляни-ка, Ваня: девица Берёза!
Весёлая, поди, была. Весною,
Как будто бы в зажатых кулачках,
В набухших почках листики таила
И разжимала кулачки навстречу
Дождям весенним, птичьим пересвистам...
Иван отстранил Дуньку-Репку и сделал шаг к Чудовищу:
– Только один раз заставить себя равнодушно посмотреть на чужую беду?
– Только один раз, Ваня, - подтвердил Чудовище.
Дунька-Репка схватила Ивана за плечи и попробовала повернуть к Берёзе:
Ни сока не осталось в ней, ни силы,
Ни радости, ни сладости девичьей...
А ей земля нужна, всего местечко,
Чтоб листья развернула, как ладошки,
И с них росой весёлых птиц поила...
Иван снова отстранил Дуньку-Репку и сделал ещё один шаг к Чудовищу:
– Только один раз пройти равнодушно мимо человеческих слез?
– Только один, - ещё не веря в удачу, подтвердил Чудовище.
Дунька-Репка вцепилась в Ивана:
Ты можешь всё вернуть ей, всё на свете,
Чтоб листья развернула, как ладошки...
Не слушая её, Иван сделал ещё один шаг к Чудовищу:
– Только однажды случайно раздавить выпавшего из гнезда птенца и не обратить на это внимания?
– Только один, - согласился Чудовище.
Иван закрыл лицо руками, его меч упал к ногам Чудовища. Тот наступил на меч и выжидательно посмотрел на Ивана.
– Ваня!..
– закричала в отчаяньи Дунька-Репка.
Царь Горох тоже бросился было к Ивану, но его схватили Часы Золотые Усы.
Плечи Ивана начали сотрясаться. Дунька осторожно отвела руки от лица и всем стало видно, что Иван беззвучно хохочет.
– Да разве такого мечом возьмёшь? Его разруби пополам - обе половинки в разные стороны разбегуться, заместо одного - два чудовища станет. Ему другой меч нужен!
– крикнул Иван и, схватившись за высохшие стволы деревьев, стал раздвигать их.
На поляну упал солнечный лучик.
– Эй, эй, прекрати сейчас же!
– забеспокоился Чудовище.
– Что, света боишься?
– обрадовался Иван.
– Конечно, при твоих делах только и прятаться по тёмным углам.
Схватив меч, Чудовище кинулся на безоружного Ивана. Но, опередив его, Души деревьев и Дунька-Репка тоже вцепилась в стволы, помогая Ивану.
И не успел Чудовище занести меч, как из-за раздвинутых веток вырвался луч солнца и ударил в глаза Чудовищу.
Взвыв и схватившись за глаза, Чудовище отскочил. Покатился выпавший из его рук меч.
– Сейчас же перестань! Это нечестно!
– завопил он.
– Ишь чего! Нечестно!
– расхохотался Иван и ещё шире раздвинул ветви. Да я тебе тёмного места не оставлю! Что, колет свет?
– Я лишь в ладоши хлопну - погибнет всё!
– вопил Чудовище, пытаясь увернуться от солнечных лучей.
– Неправда!
– смеялся Иван.
– Слышишь гул? Гудят в деревьях соки! Слушай...
– Лопну сейчас от злости! Лопну! Караул!..
– схватился за грудь Чудовище.
Воздух стал наполняться гулом, словно пошли в наступление талые воды.
Развернулись на солнце листья деревьев, засверкали прежней зеленью. А Чудовище стал раздуваться.
И вдруг...
Словно лопнул мяч: одежда Чудовища осела. В груде тряпья только поблёскивали большие тёмные очки. Попятились, расползаясь в разные стороны, чертополохи, мухоморы, ощипанная Злючка-Колючка.