— Вот он, сука, красавец. Даже не помятый, – издали закричал радостный капитан-особист. – Прямо хоть на фото, хоть на парад.

— Если надушить, – согласился Серега.

— Это да, пованивает, – признал особист. – Бил-то в меня, сучара, в упор. Прям не знаю, как не попал – во! – гимнастерку подпалил. Раненых к машине понесли? Моего бойца тоже? Он как?

— Жив будет. Уже дотащили, вон возвращаются.

— Пусть там ждут, местечко еще то, того и гляди подорвемся, – особист замахал бойцам, – там стойте! Лишний раз не суйтесь. Слышь, старлей, надо бы на улочке указатель какой поставить, а то точно кто-то подорвется. Мин тут напихано…

— Указатель поставим, саперов предупредим, – заверил Серега, разглядывая пленника.

Ничего такого особенного во фрице, из-за которого вышло столько возни, не имелось: заросший, среднего возраста, звания под маскхалатом не разберешь, в одной ноздре кровавая сопля свертывается-подмерзает – на финише слегка приложили гада.

— Не парадный, но ценный, – счел уместным намекнуть особист. – Зачтется тебе и бойцам участие в захвате, товарищ Васюк.

Немец что-то сказал, кивая на лаз.

Особист переспросил на немецком – произношение у него было примерно как у Сереги, но слов знал наверняка побольше.

Немец закивал, зябко поводя плечами.

— Шинель просит, озяб уже, – пояснил особист. – Федоров, достань ему шинель, а то вправду рассопливится. И заодно глянь, что там интересного. Только осторожно, сюрпризы могли оставить.

— Это мигом, – ответил боец, доставая фонарик. – Тут главное, сходу не задохнуться.

— Ладно-ладно, ты привычный, – засмеялся капитан. – Помнишь, как в Новоселке лазили?

— Вот сразу и вспомнилось, – боец опустился на колени у лаза, снял шапку, без спешки опустил голову в прямоугольник, зажег фонарик. – Невелика засидка…

Знали свою работу особисты, пусть и принципиально отличалась она от штурмовых боев на переднем крае, но тоже отнюдь не медом мазано. Сложное дело, да еще и не расскажешь никому, не блеснешь подвигом…

Видимо, на мгновение и капитан мыслью куда-то отвлекся, поскольку упустили.

Собственно, вот чего этакого можно было от немца ждать, когда стоял гаденыш со связанными за спиной руками, сопел в пол-носа, мерз?

А получилось совершенно внезапно: немец злобно и сильно пнул в зад свесившегося в лаз контрразведчика.

— Ё..! – успел сказать боец, валясь вниз.

Фриц, несмотря на скрученные за спиной руки, длинно, что там зайцу, сиганул от лаза.

— Мина! – крикнул кто-то, но реагировать было поздно…

…Очнулся Серега от боли – и понял, что ноги оторвало. Больно было… аж в голове холод и изумление. Самого взрыва не помнил: стоял и вот… лежишь.

Кононов и еще кто-то из группы били ногами немца.

— Отставить! – закричал Серега, но вышло что-то хриплое и непонятное.

— Живой, живой он нужен, – мычал рядом, страшно корчась, капитан.

Потом несли, каждый шаг рвал болью, выть хотелось по-собачьи. Но товарищ Васюк сдерживался, поскольку имелись и хорошие новости: ноги у гвардии старшего лейтенанта пока имелись: окровавленные, в жутких лохмотьях, с наложенными поверх штанин жгутами, но все же на месте. Это ничего не значило – запросто отрезать могут, в госпитале с этим очень просто, там нужно быть настороже и докторам не позволить. Ой-ой, как же это…, нафига Анитке безногий…, это уже совсем…, это даже не морда, это страшнее…

Помнился еще борт грузовика, белая надпись – это чуть успокоило. А потом, наверное, сознание потерял…

Г. Великие Луки (январь 1943)

[1]Приказ по Калининскому фронту от 10.12.1942.

[2] Основными боеприпасами к 125-мм ампуломету образца 1941 года являлись стеклянные ампулы АК-1 (толщина стекла 10мм) и жестяные ампулы АЖ-2.

[3] Строго говоря, улицы Пушкинской в Великих Луках не было и нет. Но есть очень похожая, о ней и речь.

[4] 9 января в крепость прорвалась группа немецкой бронетехники из ударной группы майора Трибукаита. Точная ее численность не известна, видимо, где-то около 8-10 танков и БТР.

[5] Прорвавшаяся бронетехника была уничтожена внутри крепости. Наши начали артобстрел, немцы пытались рассредоточиться, но по удачному стечению обстоятельств головной танк был подбит сразу несколькими снарядами и заблокировал ворота. Немецкая техника оказалась в ловушке крепостного двора, там и осталась.

[6] Последний командный пункт командующего великолукским гарнизоном подполковника барона фон Засса действительно располагался в бункере. Железобетон, сверху три метра земли, стальные двери, вентиляция и все прочее. Окруженный бункер подрывали дважды – 200 и 750 кг тротила. Не помогло, немцы сдаваться не желали. Подвезли две тонны взрывчатки, но фон Засс не стал дожидаться результатов дальнейших экспериментов, капитулировал. Хороший бункер – до войны это был Запасной командный пункт управления Калининской железной дороги.