— Зато у нас армия лучшая в мире, — утешил меня Тимофей.

— Следующий коллектив прибыл к нам из поселка Липки. Встречайте: «Поющие Липки»!

На сцену, немного пошатываясь, вышли наши бабушки в сопровождении творческого руководителя и гармониста. Федор Степанович уселся за фортепиано, дамы выстроились у микрофонов, Марфа Антоновна поприветствовала народ, полилась музыка:

— Широка река, глубока река…

Наши вроде довольны, японцы скучают, Европа потешается — реакция такая же, как и на другие коллективы. А чего я ждал? Оглушительного успеха? Но Укупник активно шевелит ушами — раз композитор, должен уметь оценить потенциал хита.

— Вот и прошли года, но мы не старые… — затянула следующую песню Марфа Антоновна.

Укупник достал мобильник, набрал номер, что-то коротко сказал и направил микрофоном к сцене. Похоже, на «Поющие Липки» скоро свалится контракт!

— Эй, др-др-дэйра, ай-на-на-на… — мощным потоком захлестнула нас песня «А я вовсе не колдунья», наши подрасслабились и позволили себе покачиваться в такт.

Европейцы снова начали молиться, японцы — презрительно морщились. Одни русофобы кругом. Мелодия стихла, и Марфа Антоновна не забыла напомнить:

— Голосуйте за Жириновского!

По залу прокатилась волна презрительных смешков, Владимир Вольфович стойко перенес удар. Четыре последних коллектива отделались фольклорной классикой. В принципе, конкурентов «Липкам» здесь нет, разве что по негласной договоренности отдадут победу представителям Малых народов — из-за политкорректности.

— Для оглашения вердикта уважаемого жюри, на сцену приглашается Председатель жюри, Второй заместитель Министра культуры Красноярского края, Илья Андреевич Васильев.

Похлопали мужику:

— Бережное отношение к культуре народов нашей многонациональной страны… — начал он толкать речь, и перешел к делу только через десять минут. —…От лица Министерства культуры благодарю всех участников конкурса. Победы достойны все, однако правила конкурса требуют от нас выделить тройку победителей. Третье место — «Степь моя».

Похлопали, на сцену вышли хакасы, и ведущий вручил им небольшой кубок и почетную грамоту.

— Второе место — «Рябинка»!

Наградили русский народный ансамбль.

— Первое место — «Поющие Липки»!

Ура!!!

Пока художественный руководитель со своими «воспитанницами» принимали из рук ведущего Самый Большой Кубок, почетную грамоту и сертификат на тридцать тысяч рублей в ремонтный фонд деревенского ДК, важные иностранцы чуть ли не синхронно шептали что-то на ухо сидящему рядом с ними Жириновскому. А вот и Лебедь подключился. Выслушав последнего, Вольфович натянул на лицо протокольную улыбку и кивнул. Гости выглядят довольными.

Ведущий с нами попрощался, народ попроще потянулся на выход, а Тимофей велел нам:

— Идем.

И мы пошли к первому ряду. Сюда же направился Укупник. Лёха подобрался, но попросить автограф не смог из-за Жириновского:

— Уважаемые гости хотят лично поздравить победителей и посетить Липки.

Это какие Липки? Где в каждом доме ворованное, а дома с заборами украшают кусками импортной упаковки? Ну а что, она яркая и прикольная! Ой, ладно, не моя проблема. Мы прошли за кулисы, по небольшому коридору добрались до гримерки и вошли внутрь, застав народ «с поличным» — на столе стояла ополовиненная бутылка самогонки, а Федор Степанович, под ритмичные хлопки бабушек, как раз прикладывался к наполненному понятно чем кубку.

— Празднуете, — умилился Жириновский.

Худрук закашлялся, Марфа Антоновна похлопала его по спине и подтвердила:

— Празднуем. Первая наша победа, Владимир Вольфович!

— Рано праздновать, — заметил он. — Уважаемые гости — Ординарий Рауль сотоварищи и правая рука барона Икеды Акира Казуя — сотоварищи — после вашего блестящего выступления изъявили желание посетить славные Липки. Туда мы сейчас и отправимся.

— И-и-и! — побледнела бабушка слева.

— К-к-конечно, Владимир Вольфович, — выдавил Федор Степанович.

— Берите призы, идемте — регламент мероприятия строгий, и к вечеру нам нужно вернуться, — проинструктировал Жириновский.

Худрук растерянно посмотрел на кубок, лихо блеснул глазами, выдохнул и осушил посуду в три глотка. Бабушка справа тем временем подхватила бутыль, спрятав ее где-то в юбках. Наши посмотрели на Федора Степановича с уважением, на роже европейцев читалось «ох уж эти русские алкаши», а японцы почему-то предпочитали смотреть на меня. Как-то не по себе немного, но это — тоже не моя проблема.