Что нас ждет завтра в Москве? Впервые за много лет я ощутил себя Колумбом, пробивающим в Индию путь по морю. Вот только результат у него оказался немного другим: открыл он — Америку. Но мучения его команда испытывала такие же, как мы сейчас. Что-то расхотелось мне мотаться в Москву, такой вид деятельности больше не казался легким заработком.

К счастью нашему и проводницы Вероники, следующая ночь выдалась спокойной.

На подъезде к Москве я рассчитывал снарядить тележки и вытащить в тамбур, чтобы выйти первыми и рвануть на Таганку, ведь каждая минута на счету. Надо все продать, пообщаться с дедом Шевкетом и успеть на поезд, который отправляется в девять вечера.

Но таких умников оказалось полвагона, и когда я выглянул в тамбур, он был заставлен сумками, возле которых толпились люди. С нашим габаритным грузом было не протолкнуться. Тогда мы с бабушкой перенесли вещи в купе проводников и закрылись в подсобке. Бабушка заглянула в коробку с абрикосами, что стояла сверху, ругнулась, согнала стайку винных мушек и прошептала:

— Неужели забродили?

Я не глядя схватил абрикос, рассмотрел: он даже не помялся. Разломил его, съел и помотал головой:

— Не забродили.

Правда кисловат, но так и задумано. Увы, вкусные переспевшие плоды никак в столицу не доставить, они расквасятся в дороге. Но даже если не повредятся, то на вид будут будто порченые, и их никто не купит, ну не понимают люди, что самые вкусные абрикосы — страшные, а клубника — мелкая.

А вот с черешней дела обстояли похуже. На некоторых ягодах проросли паутинки плесени, другие потемнели. Ничего, на месте переберем.

Как и планировали, мы освободили два картонных ящика, пересыпав черешню в коробки в рюкзаках — если чуть и помнется, испортиться не успеет. Теперь поклажа не будет такой громоздкой, хоть за ручку можно тележку ухватить. Ну и чтобы оптимизировать багаж, мы распределили пару ящиков абрикосов в два, разделив слои газетами.

Раз первыми выйти не получилось, придется плестись в хвосте. Все пассажиры спешили покинуть душегубку, и между ними при всем желании не втиснуться. Мимо потянулась вереница людей, тянущих грузы больше собственного веса, замелькали клетчатые сумки. Говорят, что муравьи самые сильные — врут, самые сильные — это «челноки».

А вот и болельщики ЦСКА с опухшими лицами, потерявшие трех бойцов. Надеюсь, быка Ванилу хоть пару суток помаринуют в обезьяннике.

Пока ждали, бабушка напомнила правила выживания в большой и опасной Москве:

— От меня далеко не уходи. Не оставляй вещи без присмотра. Деньги не держи в карманах. Не вступай в диалоги. Не поднимай валяющиеся кошельки и деньги.

Если бы это было начало двухтысячных, добавилось бы: «Не давай телефон, если попросят позвонить — украдут». Все это я знал, но не перебивал бабушку: ей будет спокойнее, если она меня проинструктирует.

Потеряв драгоценные пятнадцать минут, мы выволокли товар в тамбур, нацепили рюкзаки. Я слез первым, жадно вдохнул воздух, принял одну кравчучку, затем вторую. Помог спуститься бабушке, поблагодарил Веронику и Валентину — пассажиров они провожали вместе.

— Приходите желательно за полчаса до отправления поезда, — предупредила Валя. — Будем ждать… И еще. Павлик, как тебе удалось усмирить того придурка?

— Попросил друзей его увести, чтобы у него не было проблем. Они вняли. Сам удивился, что сработало.

На самом деле я знал, сработали примитивная манипуляция и передергивание фактов. Я ваш друг и желаю вам добра, опасность угрожает не проводнице, а вашему приятелю. Спасайте же его! Болельщики были пьяны, критическое мышление у них отшибло, потому и повелись.

— Спасибо и… Удачи! Мы вас ждем! — улыбнулась Вероника и хоть ненадолго перестала быть похожей на крыску.

Мы покатили тележки по перрону и уже на ровном поняли, что легко не будет. Маневренность у кравчучек стремилась к нулю; когда кто-то или что-то встречалось на пути, приходилось или останавливаться и просить посторониться, или волоком оттаскивать свой груз. И это еще ступенек нет! Однозначно две тележки в метро мы не спустим, потому что по ступеням их можно транспортировать только вдвоем.

Остановившись у стены вокзала, бабушка перевела дух. Ее, как и меня, наверняка шатало от недосыпа и постоянной качки вагона.

— На Таганку? — спросила она с сомнением. — Ты уверен?

— Да.

Уверен я не был, но много раз слышал от Витали, что именно рынок на Таганке идеален для розничной торговли: народ там обитает состоятельный, конкуренции мало, все предпочитают более раскрученные места. Ну и ехать недолго, всего две станции по кольцевой, без пересадок, а в нашем положении это важно.