Она поблагодарила и заперлась. И только после этого вскрыла упаковку. Платье было серебристое, из мягкой ткани, полуприлегающее. Достаточно нарядное.

Потом она побежала в душ. Времени не так уж много, а если это официальный ужин, нужно привести себя в порядок. И пока мылась и сушила волосы, у нее не шло из головы - если этот человек опасен, почему Михаил Аркадьевич доверил ему дочь? Так ли все на самом деле? Все эти размышления только подогревали интерес, теперь она уже сама ждала момента встречи с нетерпением.

К назначенному времени она была готова.

Серебристо-серое платье хорошо село по фигуре, под него подошли черные лодочки. Чистые блестящие темные волосы она собрала в гладкий пучок. Помадой она не стала пользоваться, только легкий блеск. Ничего лишнего, никаких кричащих украшений, все максимально корректно.

Только синие с бирюзовым отливом глаза казались огромными.

***

Виктор зашел за ней ровно через час.

глава 12

Один взгляд, и ты понимаешь, что хороша. Желанна. И еще много разных смыслов, которые женщина может прочесть в глазах мужчины. Насте оставалось только поразиться этому умению дать женщине почувствовать себя исключительной, которым ее бывший муж владел в совершенстве.

Но она знала, что хорошо выглядит. Просто объективно могла это оценить. А то, что ей виделось в его глазах... Не надо ворошить прошлое. Сейчас им обоим следует сосредоточиться на деле.

Очевидно, он понял ее посыл, потому что выражение глаз изменилось. Теперь во взгляде читалось: «Будь предельно осторожна».

И да, это она понимала тоже. Положение щекотливое, и, если все обстоит так, как ей обрисовал Виктор, таинственному опекуну Ингеборги лучше не знать, что они с Виктором были когда-то мужем и женой. Или они по-прежнему?.. Если документы, что хранятся в банке, подлинные. То она вконец запуталась. Проще про себя считать Виктора бывшим.

Еще один долгий, горячий, тревожный взгляд, потом Виктор посторонился, давая ей дорогу и галантно кивнул:

– Нас уже ждут.

Пока шли по коридору, Настя несколько раз порывалась расспросить его, чего вообще от этой встречи ждать. Чтобы хоть как-то подготовиться. И не получалось, сводило горло, как будто стоял какой-то жесткий запрет. А Виктор внешне выглядел нейтрально, но, идя рядом, она чувствовала, как он буквально звенит от напряжения.

Да что же это такое! Она невольно встряхнулась и теперь смотрела прямо перед собой.

– Почти пришли, Анастасия Марковна, это здесь, - проговорил Виктор, когда они спустились в холл.

Все сразу обозначилось четко. Линия поведения, которой им стоит держаться, границы. И это было правильно и хорошо. Они тут по делу, он клиент, она представляет его интересы. Его и Ингеборги.

Настя кивнула:

– Я поняла.

Между тем они добрались до ресторана, Виктор открыл ей дверь:

– Прошу.

И едва слышно добавил, пропуская ее вперед:

– Третий столик.

За столиком сидел мужчина. Надо полагать, это и был тот самый таинственный опекун?

– Это он?
– так же тихо спросила Настя.

Виктор просто сомкнул веки.

Как только они вошли, мужчина поднял голову. Тяжелый заинтересованный взгляд поверх очков в роговой оправе остановился на ней. И да, ей сразу стало понятно, почему Виктор говорил, что этот человек опасен.

Мужчина был слишком красив.

Даже не красив, а... Она затруднилась описать свое впечатление. Лет сорока, холеный хищник, дорого и стильно одетый. Прослеживалось семейное сходство с Михаилом Аркадьевичем.

Насте показалось, что уже видела этого человека прежде.

А мужчина поднялся им навстречу. Вернее, ей.

Странное выражение удовлетворения мелькнуло на лице, а потом он вышел из-за стола и представился:

– Константин Демидов. А вы Минаева Анастасия Марковна, верно?

Он первым протянул ей руку.

Демидов? Но если он брат Степанова?.. Настя замерла от неожиданности.

Возникла заминка. Рядом напрягся Виктор, однако она сразу взяла себя в руки и выдавила мужчине официальную улыбку.

– Анастасия Минаева. Очень приятно, - и пожала его руку.

Как будто угодила в капкан. Тяжелый взгляд и истинно мужская доминирующая улыбка... Пожатие вышло излишне продолжительным, он не сразу выпустил ее руку, некоторое время всматривался.

Настя и так была на нервах, а еще это повышенное внимание. Ощущала себя так, словно внезапно оказалась в клетке с лениво разглядывающим ее зверем. Вот только ленивая расслабленность - это видимость.

Наконец он проговорил:

– Прошу.
– И указал на свой столик.