— Прихорашивается, — как котяра улыбнулся папа и потянулся включить электрический самовар.

Тут же вихрем в гостиную ворвалась мама в шелковой бордовой майке и широких пижамных штанах, поверх был накинут халат до щиколоток, чьи полы взмывали вверх от каждого ее резкого шага.

— Откуда у нее было столько энергии? — читалось в глазах каждого находившегося в зале.

— Какие вы ранние пташки, Морозовы! А-а-а, вот в чем дело — кинула она взгляд на стол, — волшебные блинчики Серафимы Николаевны.

Женщина приобняла свекровь, а затем ринулась к дочери, захватывая ту в поистине «медвежьи» объятия, несмотря на свою миниатюрность. Схватив верхний блинчик, она свернула его, чуть подула и целым засунула в рот, застонав от удовольствия. Обычно мама постоянно сидела на диетах, но в приезды Серафимы Николаевны ела все ее угощения, за что потом очень себя корила, вставая на весы. — Непонятушки, а что, подарки еще никто не открывал?

Все воззрились в сторону елки, где одиноко лежали кучкой подарки и свертки.

— Я открою потом, — начала вставать со стула Мирослава, прижимая к себе спрятанную под пижамой газету.

— Э, нет, дамочка! Я что, зря все эти коробки в подарочную бумагу засовывала? Бегом! — накрашенным красным ногтем указала Ольга на подарки. Девочка все-таки встала и подошла ближе, незаметно заправляя газету под резинку штанов. Она раздала каждому их подарки и принялась распаковывать свои. Несколько минут слышалось шуршание бумаг и восторженные вздохи, а Михаил периодически отхлебывал чай из блюдца, как он всегда делал.

Сама Мирослава снимала обертку с первой небольшой и плоской коробочки. Мама как-то странно притихла рядом, видимо, подарок был от нее, об этом говорила немного мятая обертка, какого цвета можно и без подсказок догадаться. Женщина уселась на стул и даже чуть покачивалась в нетерпении, пока дочка сверкала своими перстнями, срывая бумагу. На свет показались билеты.

— Петергоф? Едем на экскурсию? — удивилась девочка. Они давным-давно были на территории Нижнего парка, но внутрь Большого дворца тогда так и не пошли. Мама активно закивала.

— Но перед этим шопинг! — взвизгнула она в предвкушении, а Мирослава театрально уронила голову на стол, постанывая. — Не ной, дочь моя, ты вон как вымахала! Что-то ты больше смахиваешь на старшеклассницу уже, а не на тринадцатилетнюю девочку!

— Летом мне будет четырнадцать!

— Логично! Все, пора приодеться! Парни скоро косяком пойдут, а ты ходишь не пойми в чем…

— Отстань ты от нее, Оля, — рассматривая блинчик новой лупой, сказал Михаил Иванович. — Какие парни, ты что? — для папы это вообще была больная тема, и Мирослава прыснула. — Открой лучше мой подарок.

Девочка полезла за второй коробкой размером значительно больше конверта. Завернута она была с точной аккуратностью: сразу видно, что маму отец к этому делу не подпустил. Стараясь сильно не рвать бумагу, как сделала это с прошлой абы как обклеенной коробочкой, Мирослава аккуратно достала книжку в кожаном черном переплете. Но когда она открыла ее, то единственная страница была пуста. Девочка удивленно посмотрела на отца, чешущего бороду.

— Это средство связи, перстневик по-нашему. Мы были в Египте, и местный мастер сделал эти экземпляры специально для меня. Они могут передавать сообщения, как между собой, так и другим книгам. Я взял такой еще тебе и бабушке.

— Ни черта я не понимаю в этих новомодных штучках, — отмахнулась Серафима Николаевна, со скептицизмом разглядывая изобретение. А Ольга кинула взгляд на свой телефон, сравнивая агрегаты.

— Электроника всегда барахлила у нас дома, — сказала женщина, что-то вспоминая, — это из-за магии, я так понимаю. Ну если сотовые в твоей школе не работают, будешь писать папе, а я все равно всегда рядом.

Мужчина взял книжку и открыл, держа ее в на своей огромной ладони.

— У каждого перстневика свой пароль, — он ткнул пальцем, и там будто загорелся экранчик. — Просто в списке выбираешь абонента, так скажем. Тут в справочнике есть все, у кого есть такое устройство на территории империи. Хотя, я пока и не пробовал писать кому-то, кто за рубежом, — пожал он плечами и нервно постучал по пергаментному дисплею.

Мирослава взяла свою книжку, страница все также была пуста. Она дотронулась пальцем до шершавого листа, и тут вдруг теплым светом загорелся экран. Введя уникальный пароль из набора рун, Мирослава увидела простое поле для печати, как в компьютере. Вверху можно было выбрать кого-то из списка людей.

Имен оказалось не больше сотни, но они должны были разрешить тебе доступ, чтобы получать сообщения. Вот высветилось имя «Морозова Серафима Николаевна» в верхнем левом столбце, и девочка написала, просто водя по экрану как по листу бумаги слово «привет». Книжка бабушки тонко завибрировала, и старушка схватилась за сердце. У нее и с телефонами была недодружба, а с этим устройством придется повозиться еще дольше, чтобы привыкнуть. Она открыла книжку и уставилась на экран.